Наша зона ответственности — довольный артист и довольный зритель
Фото с www.nightout.ru
Ольга Романова
Это работа на тонкой грани между технической и творческой составляющей,
умение чувствовать музыку и ощущать общую атмосферу в зале и на сцене,
а кроме того, звукорежиссура — это еще немного психология!
Звукорежиссеры Владимир Губатов и Александр Гречишников рассказали
нашему корреспонденту Ольге Романовой о тонкостях работы в творческом тандеме,
о том, может ли группа быть на полном техническом самообеспечении,
а также о философии современной звукорежиссуры.
Александр Гречишников и Владимир Губатов
Ольга Романова: Владимир, вас называют Художником по звуку. Расскажите, как появилось это второе имя?
Владимир Губатов: Это придумал барабанщик Андрей Романика лет 10 назад, когда мы выступали с Инной Желанной, с тех пор и пользуюсь. Просто долго думали, что писать на афишах, креативили, баловались, пробовали разные варианты, и вот появилось «Художник по звуку», мне понравилось! Ассоциация сразу возникает с театральной жизнью… Ведь есть художник по свету? Должен быть и художник по звуку, тем более что я сам себя отношу скорее к творческому цеху, чем к инженерному.
О. Р.: Александр, а у Вас есть второе имя?
Александр Гречишников: Как такового нет, но в нашем коллективе меня называют Гречкой! :-)
О. Р.: Сейчас вы работаете с Наргиз Закировой, расскажите, как пришли в группу?
А.Г.: Я с Наргиз начал работать еще в декабре 2013 года, когда она участвовала в проекте «Голос». Сначала были небольшие концерты, выступления на корпоративных мероприятиях, но мы быстро развивались и доросли до крупных площадок. Развивались многосторонне, в том числе и в техническом плане, насколько это было возможно тогда. Вскоре Наргиз начала сотрудничество с продюсером Максимом Фадеевым, и у нас появилась поддержка со стороны, причем во всех ее проявлениях.
Начали сниматься клипы, писаться новые песни, появились ротации на радио, в общем, была развернута активная рекламная кампания по всем фронтам, которая, естественно, дала свои плоды. Вова появился в коллективе случайно. Мы были в недельном туре, до конца которого оставалось 3 города (Йошкар-Ола, Чебоксары и Нижний Новгород). Это был конец февраля 2017 года. Но у меня случилось несчастье в семье, и я вынужден был срочно лететь домой в Москву. Естественно, встал вопрос о том, кто сможет доработать эти 3 концерта с коллективом вместо меня. Я начал обзванивать друзей и коллег и выяснил, что Вова как раз работает со «Скриптонитом» в Нижнем Новгороде и на нужные даты свободен.
Буквально через несколько часов Вова уже входил в курс дела по телефону и ехал к нам на маршрут. Чтобы произошло все без стрессов и накладок, я по телефону ему подробно рассказал обо всех нюансах, подводных камнях, выслал шоу-файл для пульта. И был абсолютно уверен, что коллектив останется им доволен.
В.Г.: Да, настолько доволен, что даже количество участников увеличилось!
А.Г.: В итоге все прошло хорошо. И по окончании тура было принято решение о расширении технического состава коллектива. Так у нас в команде появился Вова. Мы решили, что надо продолжать расти в техническом плане и переходить на новый уровень работы, т.е. работать в 2 пульта (FOH и MON).
В.Г.: Шоу достигло таких масштабов, когда требования и задачи начали усложняться, так и образовался некий творческо-технический тандем.
О. Р.: Как вы разделили зоны ответственности?
В.Г.: У нас есть общая зона ответственности перед зрителем и перед артистом, нам важно, чтобы концерт прошел хорошо и качественно! Для такого результата нужны две составляющие – то, что звучит в зале, и то, что происходит на сцене. Любая проблема у музыканта или у певицы приводит к тому, что, как бы хорошо в зале колонки ни звучали, если артист себя чувствует некомфортно, то он будет думать не о музыке, что сразу отразится на результате в зале. Соответственно, Саша отвечает за эти тылы.
А.Г.: Именно так. Мы достаточно быстро поделили задачи и обязанности на двоих, что, естественно, оказалось очень удобным для всех. Я пересел за мониторный пульт и стал заниматься только тем, что происходит на сцене, параллельно взяв на себя обязанности по продакшну. Вова же занял почетное место FOH-инженера и взял на себя всю ответственность за звук в зале. При этом музыкантам стало гораздо проще, т.к. я всегда на сцене, в прямой зоне их видимости и всегда готов к любым неожиданностям.
Раньше схема была несколько иной. Во время концерта на сцене находился наш техник с рацией. Музыкант в случае какой-либо проблемы подавал знак технику, тот, в свою очередь, передавал мне по рации всю информацию. И я уже принимал какое-то решение. Надо добавить, что все это происходило во время исполнения песни, когда каждая секунда на счету и очень важна оперативность. Благо, теперь все это в прошлом…
В.Г.: Каждый, кто работает в одиночку, прекрасно представляет, как это происходит. Когда все ровно и хорошо, ты так же ровно и хорошо работаешь, но стоит возникнуть какой-то мелочи: падает микрофон, рвется шнур, отходит провод, — тут же начинается локальный апокалипсис! Еще одна причина, почему мы стали работать вдвоем, это желание наладить стабильно качественную работу в турах.
Когда гастролей много, ни у музыкантов, ни у технических служб нет сил и времени тратить ресурсы на борьбу с возникающими проблемами. Состав расширился не потому, что в одиночку скучно, а потому что была большая техническая задача — наладить работу в турах так, чтобы все было качественно вне зависимости от внешних обстоятельств, как у «взрослых» ансамблей.
О. Р.: Музыканты легко соглашаются на ваши технические эксперименты?
А.Г.: В принципе да, главное, чтоб из-за этого у них не увеличивалось время саундчека. Они это не очень любят. И их можно понять, ибо каждый раз нужно приезжать на площадку за 2 часа до начала концерта, чтобы сделать «джи-джи» на гитаре и сыграть пару песен. Честно говоря, хочется их избавить от этого. Дабы максимально сократить время саундчека и создать комфортные условия музыкантам для выступления и передвижения по сцене, было принято решение «пересадить» всех на ушной мониторинг вместо напольных линий. Сопротивляться никто не стал. Тем более что часть музыкантов уже имела опыт работы с ушными мониторами в предыдущих коллективах.
Естественно, встал вопрос о выборе наушников. Те, кто до этого уже работал в них, знали, что им надо. Например, наш клавишник сразу же сказал, что ему нужны Sennheiser IE 80. Для остальных музыкантов я заказал Shure SE425. Себе же припас SE535 на всякий случай. На тот момент мы не могли позволить себе чего-то большего в виде дорогостоящих кастомных арматурных наушников. А эти модели были вполне неплохими среди данной ценовой категории. Наш барабанщик впоследствии перешел на Sennheiser IE 80, такие же, как у клавишника. Басист же решил опробовать SE535, которые я ему предоставил, и они у него прижились.
А одному из наших гитаристов артистка на день рождения подарила четырех-драйверные Shure SE846, чему он был несказанно рад. В то же время на коллектив было закуплено два трансмиттера Sennheiser SR 300 IEM G3 и четыре ресивера EK 300 IEM G3. У барабанщика была своя in-ear система Audio-Technica M3. Так как большими средствами на покупку еще двух трансмиттеров мы не располагали, приходилось долгое время работать в моно. Вписать их в райдер тоже не представлялось возможным на тот момент. Впоследствии эта проблема была решена. Что касается Наргиз, то мне очень долго не удавалось уговорить ее перейти на ушной мониторинг.
Я где-то полтора года вел с ней разговоры на эту тему, мы обсуждали все плюсы и минусы. Да и понятно, она никогда раньше этого не пробовала и боялась, что ей не понравится. В результате мне все-таки удалось ее уговорить. Ошибиться с выбором мониторных наушников было нельзя, ибо если с первого раза ей не понравится, второго уже не будет точно. Мне нужны были самые лучшие. Я хотел взять модель на пробу на один из концертов в Москве.
Через своего хорошего товарища Мишаню Козодаева (ныне барабанщик «Noize MC»), который в тот момент уже играл в мониторных наушниках 64 Audio я вышел на Алексея Назарова, представителя 64 Audio в России, который любезно согласился предоставить мне демо-вариант на концерт. Это были самые лучшие на тот момент 12-драйверные ушные мониторы 64 Audio A12. Я быстренько набросал для Наргиз мониторный стереомикс на саундчеке и выдал ей in-ear систему с наушниками перед концертом. Каково было мое удивление, когда артистка ни разу не сняла их во время концерта.
Это было действительно странно, так как до этого она всю жизнь работала только с напольными мониторами. Конечно, у меня было все готово на случай, если вдруг ей что-то не понравится и она захочет их вынуть. Но этого не произошло. После концерта Наргиз сказала, что ей было комфортно как никогда, что она наконец-то может перемещаться по всей сцене и прекрасно слышать себя и музыкантов, а не быть привязанной к напольным мониторам. Главная фраза прозвучала в конце: «Я хочу, чтоб так было всегда!»
Сказано — сделано! Мы тут же сняли слепки ее ушных раковин и отправили их в Америку для изготовления custom-наушников. Через пару недель у нас имелась ее именная custom-модель 64 Audio A12. Как только мы их стали использовать, я сразу же озадачился ambient микрофонами, так как звукоизоляция в них полнейшая. Для артистки очень важно слышать публику в зале, поэтому два микрофона Beyerdynamic MCE 85 PV сделали свое нехитрое дело. И она была счастлива вдвойне. Также нужно было наладить устойчивый радиосигнал.
Для этих целей купили трансмиттер Shure P9T, два ресивера Shure P10R и направленная антенна Shure PA805. Для меня как звукорежиссера, важно то, что я могу контролировать все, что происходит в том числе и на сцене. Напольные мониторы такой возможности не дают. Ведь когда сидишь за пультом в центре зала, ты не понимаешь и не можешь контролировать то, что на самом деле происходит на сцене. Знаешь только одно: ты их чекал и они работали. Но что в них происходит во время концерта, одному Богу известно. Может, они уже давно не работают? Может, от них отвалился сетевой кабель или у них сгорел драйвер?
А здесь ты можешь спокойно воткнуть наушники во второй ресивер, который висит на той же частоте, и услышать то, что слышит в данный момент артистка. Единственное условие – наушники должны быть такими же, как и у артистки. У меня они, кстати, тоже есть, их мне предоставила компания 64 Audio в лице того же Алексея Назарова. Да, забыл сказать, не забывайте менять батарейки!
В.Г.: Когда все с in-ear, начинаешь четко слышать, все ошибки, все промахи, это сначала отвлекает. Музыканты слышат, как на самом деле звучат их комбики, гитары, возникает пристальное внимание к качеству звука и мониторному миксу.
А.Г.: Именно поэтому следующим шагом после перехода на in-ear системы стал отказ от всех лишних источников звука на сцене. Мы убрали гитарные и басовые комбики – перешли на линейный сигнал, это более стабильно. Во время тура, переезжая из города в город, можно столкнуться с проблемой, когда одна и та же гитара на разных концертах звучит по-разному. И дело здесь совсем не в гитаристе.
Когда музыкант играет через комбик, в звуковом тракте появляется слишком много источников, влияющих на звук. Это и севшие лампы в усилителе, и хрустящие потенциометры на нем, и перемотанные динамики в кабинете, и убитый микрофон в конце концов. От всех этих проблем очень хочется избавиться! Хочется, чтобы гитара всегда звучала одинаково хорошо на любых площадках, в идеале с одним и тем же уровнем, а это позволяет сделать только линейный сигнал, либо свой комбик и свой микрофон, как в некоторых коллективах. Но так как у нас все в in-ear, то никто сильно не расстроился и спокойно расстался со своим комбиком.
В.Г.: Это тебе повезло!
А.Г.: Последним, кстати, от басового аппарата отказался наш басист — Василий Дронов.
О. Р.: Звукорежиссеру важно быть еще и психологом?
В.Г.: Конечно, но не все справляются. Важно понимать, что не всегда то, что удобно звукорежиссеру, удобно музыканту. Некоторым гитаристам я даже предлагать не буду на in-ear переходить, потому что у человека концепция игры такая, которая подразумевает и комбик, и напольные мониторы. Или, например, электронные барабаны, которые могут быть удобны звукорежиссеру, но доставлять мучения барабанщику.
Конечно, если речь идет о музыке, где надо вслушиваться, где тонкие переходы и отточенная аранжировка, — тут, без сомнений, ушной мониторинг нужен, а если играть забористый рок-н-ролл, где главное больше драйва и громкости — напольный монитор отличное решение. И для публики, которая на такие концерты ходит, важно, чтобы было помощнее и повеселее.
А.Г.: Напольные мониторы изначально расценивались как акустическая система для контроля звука между музыкантами на сцене. Как правило, в них просят добавить то, что не слышно со сцены (например, клавиши и другие инструменты с линейным выходом сигнала). Но есть и те, кто любит в них навалить всего, да побольше. В результате на сцене создается просто каша. Когда я работал с другим коллективом, где, например, использовались прострелы (side fill), было очень удобно разделять мониторный микс: ритм-секцию давать, например, в прострелы, а напольные мониторы использовать для вокалов и источников с линейным сигналом.
В результате, все всем слышно, и никакой каши на сцене. А вот с появлением ушных мониторов это перешло на иной уровень. Появилась возможность слушать «пластинку вживую», так как музыканта, играющего в наушниках, уже не отвлекают посторонние акустические звуки со сцены. Он слышит лишь то, что хочет в них слышать. Это прекрасно, так и должно быть!
В.Г.: Если люди играют такую же живую аранжировку, как и студийную, то и звучать это должно так же, как live версия пластинки. Кстати, Led Zeppelin записывали пластинки так, чтобы и на концерте можно было звучать точно так же.
О.Р.: Как сейчас технически оснащена группа?
В.Г.: Как только появилась возможность разделить зал и сцену, встал вопрос о выборе своих пультов. Поиск пришелся на очень плотный гастрольный график, и возможности все посмотреть, попробовать, протестировать просто физически не было, поэтому решали этот вопрос на ходу. Поскольку в коллективе появился второй звукорежиссер, возникла возможность поменять FOH пульт на тот, который не только удобен, но и хорошо звучит. Когда нет своего пульта, то ты всегда заказываешь в прокате одно и то же, а когда нет мониторного звукорежиссера, то выбор сильно сужается. Раньше коллектив работал на Yamaha CL.
В райдере, конечно, было больше вариантов, но в основном работали на CL5. Он везде есть, подходит практически под любую площадку, с ним нет вопросов и сложностей, с него удобно мониторить. Начали мы с того, что подумали, как нам не оставить музыкантов без привычных им рулилок мониторного микса, поэтому в первую очередь стали выбирать мониторный пульт. Конечно, все музыканты говорят, что не любят рулить самостоятельно, что им некогда и т.п., но когда им говоришь, что сегодня рулилки не будет, расстраиваются.
Просто потому что привыкли, что всегда можно себе подправить звук, не обращаясь к звукорежиссеру. Как раз примерно в это время Руслан Дмитриев (звукорежиссер «Басты») в разговоре со мной похвалил приобретенную им Yamaha TF rack. Посколько в туре у нас тогда была Yamaha CL, мы решили попробовать в качестве мониторной консоли использовать Yamaha TF rack, предоставленную нам компанией Yamaha Music Russia. Две Yamaha «женятся» между собой замечательно. Рулилки для айфонов те же самые, что и для CL, так что для музыкантов осталось все так, как было, что тоже очень важно. Нам хотелось, чтобы наши эксперименты с пультами никому не мешали.
А.Г.: Отработав несколько концертов с TF rack, я столкнулся с некоторыми неудобствами, связанными с тем, что пульт рэковый. Но поскольку это был «пробный заход», можно сказать, что мы справились. Все его достоинства и недостатки я смог выяснить на протяжении недельного тура. В Москве мы приняли решение о его покупке, но в полноформатном варианте. Причин этому было множество. Во-первых, было очень неудобно работать с iPad, когда одновременно видишь только 8 каналов из наших 35.
Во-вторых, страдает оперативность, а в мониторинге все должно быть вовремя. В-третьих, при работе с ушным мониторингом важна чувствительность фейдеров, и если она не тактильная, это затрудняет работу и восприимчивость. В-четвертых, мешает отсутствие входной индикации на нескольких каналах одновременно, так как я должен постоянно отслеживать входную индикацию на каналах, потому что, если что-то произойдет на сцене (например, шнур вывалится из микрофона), музыканты и артистка могут остаться без «ушей».
Очень важно все это держать на постоянном контроле. Так в нашем парке оборудования и появилась своя Yamaha TF1. Я к ней достаточно быстро привык, «запилил» шоу-файл в редакторе дома на компьютере, и в бой! Мне сразу понравились аккуратно вынесенные кнопки «sends on fader» на правую боковую панель. Для оперативного мониторинга это удобно. Плюс ко всему они еще и светятся! А в темных кулисах отечественных ДК это немаловажный фактор. Ауксов было аж 20 штук + 2 посыла на эффекты. С таким количеством есть куда разгуляться.
У первых 8 ауксов есть возможность переключения в режим stereo, таким образом, при необходимости можно сделать из 20 моноауксов10 стерео. Мне этого хватает за глаза. Пульт светится, как новогодняя елка, а в верхней части располагаются 6 любимых кнопок User defined keys и 4 энкодера User defined knobs, без которых сейчас я просто не представляю себе работу.
На каждом канале есть индикаторы уровней сигналов, о которых я так мечтал, и которых мне так не хватало в TF rack. Есть также custom слой, состоящий из 16 каналов, к которому я тоже уже успел привыкнуть, работая на Yamaha CL. Покопавшись во внутренностях, я выяснил, что на выходных шинах есть замечательная возможность повесить insert. А в рэке эффектов помимо привычных нам пространственных обработок имеется еще и Multi Band Compressor.
Это стало просто находкой. Экран touch screen отвращения не вызывает. По ходу выяснилось, что размеры консоли вполне подходят для передвижений, а эргономика пульта очень удобна для мониторинга. Но поскольку у нее на борту было лишь 16 входных и 16 выходных каналов, прицепом к TF1 мы приобрели и Yamaha Tio1608-D, потому что на тот момент своего FOH пульта у нас еще не было.
И в некоторых городах, где на FOH ставили Midas Pro или Avid S3L, нам нужно было как-то рассплитоваться (естественно, по аналогу). А с Tio1608-D у меня как раз получалось 32 канала.
В.Г.: Три раза мы пробовали рассплитоваться с FOH по аналогу, это был крайне печальный опыт.
А.Г.: Да, и каждый раз это стоило новых седых волос…
В.Г.: Даже вспоминать не хочется. Помимо того, что все сплиттеры разные, они почему-то всегда находятся в ненадлежащем состоянии. То возникают какие-то наводки, то разные уровни, да еще и количество кабелей для коммутации удваивается, и нам уже нужно не 40 проводов, а 80, среди которых обязательно находятся неисправные. Все это отнимает кучу времени и нервов и только прибавляет проблем.
А.Г.: Глядя на весь этот аналоговый апокалипсис, где мы с Вовой были главными героями, стало понятно, что так дальше продолжаться не может. Надо было что-то придумывать, чтобы сплитоваться по цифре. Таким образом, встал вопрос о приобретении своего FOH-пульта. Передвигаясь на тот момент в поезде между городами, мы долго перебирали все консоли, которые приходили нам на ум. Но с учетом наших критериев, куда входили, естественно, качество звучания, обязательное наличие Dante протокола, вес и габаритные размеры, их было не так уж много.
В.Г.: Мы сразу начали смотреть в сторону топовых по звуку консолей. Для больших и серьезных туров, где о звуке думают больше, чем об удобстве, предлагалось не так много брендов. Если проанализировать, с чем ездят в большие мировые туры, то в основном это три названия — DiGiCo, Avid и Midas. На самом деле их больше, но в процентном отношении упомянутые пульты — безусловные лидеры.
А.Г.: В какой-то момент мы начали просто методично перебирать все, что есть на рынке.
В.Г.: Да, мы изучили спецификации всех представленных на рынке, начиная с известного Avid S3L. Интересовались даже Allen-Heath dLive и Roland. Параллельно я погрузился в мир конвертеров форматов, потому что нам было необходимо отдавать в мониторный пульт Dante поток.
И как выяснилось, соединить, например, Yamaha и Avid — сложнейшая задача, которая очень дорого и как-то ненадежно решается… В итоге остановились на Yamaha RMio64-D. Это простой и удобный конвертер Dante/MADI, который умеет работать в обе стороны, пересчитывать на лету частоту сэмплирования и стоит разумные деньги.
Пора уже было определяться и с FOH пультом. И тут очень кстати в беседе с прокатчиком вспомнился маленький DiGiCo SD11. Про него говорили, что он скромный по возможностям и конфигурации, в чем я был уверен до последнего. Но оказалось, что пульт хоть и маленький, но прошивка Stealth Core 2 превращает его в мощную систему.
А после апгрейда до версии «i» вообще может соревноваться со своими взрослыми родственниками, при этом весит всего 24 кг (37 кг в кейсе) и стоит приемлемых денег. И самое главное, я выяснил, что два SD11 без всяких танцев с бубнами соединяются CAT5 простым кабелем и превращаются в один пульт, только с двумя экранами и 24 фейдерами. Собственно, в этот момент решение и было принято — по звуку и возможностям к DiGiCo нет никаких вопросов. С интерфейсом мне до сих пор тяжеловато, но нет в мире совершенства, пришлось освоить, а что-то даже полюбить.
А.Г.: Можно не любить его интерфейс, можно не любить операционную систему, на которой он работает, но в вопросах звука претензий к нему никаких нет.
В.Г.: Я долгое время с недоверием относился к DiGiCo, у меня они нередко висли. Несмотря на это, я всегда восхищался их звучанием и упорно посещал всевозможные мастер-классы, часами смотрел всякие обучающие и познавательные видео про DiGiCo, так что к моменту покупки был процентов на 70% готов с ними подружиться. Но, конечно, мы рассматривали и другие бренды, начиная с Midas Pro.
Честно говоря, немаловажная причина, по которой все они проиграли этот «тендер» — габариты. Все пульты, как правило, имеют экраны с удобным углом обзора, но транспортный кейс для них в итоге — огромная коробка общим весом в 60 кг, которую нереально взять с собой в самолет, не говоря уже о том, что просто тяжело переносить с места на место, так что SD11 стал просто подарком, это единственный пульт такого размера, который так звучит и столько умеет.
Что касается «зависаний» и нестабильной работы, я постоянно мониторю обсуждения технических проблем всех пультов, и заметил такую закономерность, что чаще всего причиной несчастий становится человеческий фактор: или кто-то невнимательно читал (или не читал вообще, как у нас это принято) мануал, или совершил какие-то неправильные действия. Самое частое, что обсуждается, например, — Dante patch в Yamaha CL5, причем сколько ни выпускают обучающих видео, сколько ни проводят семинаров по этой теме, проблема никуда не исчезает и периодически кто-то страдает.
Но при чем тут пульт, правда? Примерно тоже самое происходит с любой другой техникой. Есть, конечно, и объективные недоработки, особенно у дешевых девайсов, но нормальный производитель обычно работает над решением проблем, так что тревожных сигналов о каких-то мистических проблемах с каждым годом все меньше. DiGiCo, несомненно, система тонкая, с огромными возможностями, поэтому по неосторожности ее можно и «повесить», особенно если пользователь неопытный, но в нашем случае с консолью работаем только мы, поэтому точно знаем, что никто между концертами не вносит какие-нибудь правки в OC, не грузит какие-нибудь кривые шоу. И форс-мажорных отказов не случается.
А.Г.: Собственно, так мы окончательно и определились с будущей FOH-консолью. Естественно перед покупкой мы вместе с сотрудниками компании «АРИС» на нашей репетиционной базе собрали весь предполагаемый сетап, мониторный пульт, конвертер, 2 FOH консоли. Все это подключили, настроили и опробовали. Последние сомнения рассеялись и вопрос по пультам был окончательно закрыт.
О.Р.: Владимир, мы слышали, что вы используете Waves плагины. Расскажите о них.
В.Г.: Да, в DiGiCo реализована очень удобная интеграция плагинов Waves, которые вместе с Multirack сразу есть в консоли, поэтому была приобретена карточка WSG и Impact сервер. Все очень просто и быстро подключается 3 Ethernet кабелями и сразу работает без всяких дополнительных ноутбуков и ухищрений. При этом остается свободным MADI порт. Невероятно удобно нажатием PFL на мастере сразу вызывается на экране Multirack и плагин, который открывали последним. Ты сразу поправляешь, что тебе необходимо. Плагины, конечно, нужно покупать, взломанные не работают.
О.Р.: Чем еще успели разжиться помимо пультов? Что в итоге выбрали?
В.Г.: Поскольку мы уже нацелились на самый серьезный уровень, микрофоны и дибоксы нельзя было выбирать по остаточному принципу, ибо это не менее (если не более) важная часть, чем пульт. Поэтому у нас появились стереодибоксы Simple Way D2 – это известные всем профессионалам приборы высшего класса, производимые нашими друзьями в Риге. Помимо того, что они реально топ-класса по звуку и изготовлению, это еще и поддержка «своих».
Рига нам в любом случае ближе и роднее, чем Ванкувер, например. Что касается микрофонов, я во всех проектах, с которыми работал, использую для барабанов американские микрофоны Avantone. Я их нашел когда-то и сильно полюбил, они сразу выдают сформированный плотный звук, который не всем, возможно, подходит, но мне очень нравится. Так что я принес их с собой, заменив на них райдерные. Это внешний микрофон на bass drum, микрофон на snare top и на floor tom.
Для snare bottom и томов: Beyerdynamic TG D57C и TG D35D. Я перепробовал много «прищепок» для барабанов и среди всех понравившихся выбрал именно Beyerdynamic. Я их особенно полюбил во время записи барабанов для Димы Фролова, барабанщика «Мельницы», Инны Желанной и еще многих коллективов. Мы записывали видео для его канала на youtube и на запись взяли TG D57C. Я был очень впечатлен результатом — сразу красиво звучит, еще до коррекций в студии.
Немцы знают, как делать хорошие микрофоны. К тому же у них удобные крепления, даже такой криворукий человек, как я, справляется, а длинная «шея» позволяет пользоваться ими и в неудобных сетапах, когда обычный микрофон мешает, например, низко висящей тарелке. Ну и стоят гуманных денег.
А.Г.: Мы сейчас потихоньку начинаем подходить к тому, что называется Full Production. Это когда коллектив едет практически полностью со всем своим сетапом. К сожалению, у нас пока нет возможности возить в туры свои световые приборы, сценические конструкции и акустические системы, но мы начали с малого и закрыли важную составляющую. Купили свои пульты, in-ear системы, почти весь микрофонный парк и дибоксы, тем самым максимально исключив возможность косяков со стороны технического подрядчика.
В принципе сейчас мы заказываем только акустику, подиумы, барабаны, коммутацию и световые приборы. В идеале вообще хочется избавить музыкантов от саундчеков. Сейчас мы в одном шаге от этого. Мы практически независимы! Это удобно, экономит массу времени и нервов.
В.Г.: Да, теперь у нас основное время саундчека занимает подключение нашего оборудования в стейдж-бокс, проверка сигналов и коннект между FOH и мониторкой. Конечно, есть нюансы на каждой площадке – акустика везде разная. Но я четко знаю, что даже если случится форс-мажор и музыканты не смогут попасть на чек, то катастрофы не будет.
Плюс-минус миллиметр не страшно, в зале все будет звучать, как обычно! Подобное, кстати, случилось совсем недавно. На чек мы опоздали, потому что прилетели поздно. Чек вместе с коммутацией занял 45 минут, и все сразу играло, как задумано. Мы практически на полном самообеспечении. Главное для нас сейчас — это то, что в любых условиях мы можем выдать одинаково качественный результат!
О.Р.: Скажите, а как реализовано взаимодействие DiGiCo и Yamaha? Как они теперь сплитуются между собой и нет ли «драки за Gain»?
А.Г.: В мониторный пульт сигналы уходят через Copy Audio DiGiCo. То есть каждый из каналов направляется сначала в Yamaha RMio по MADI протоколу, там конвертируется в Dante поток и приходит в мониторную Yamaha TF по Ethernet кабелю CAT5.
Поскольку мы используем общие преампы в стейдж-боксе, аналоговый Gain Вова не трогает, они отстроены заранее и не меняются, т.к. почти все микрофоны и дибоксы у нас свои. Соответственно, и уровни входного сигнала всегда одни и те же. У нас все инструменты кроме барабанов играют в линию, поэтому с их уровнем тоже проблем никаких нет.
Ну а если все-таки Вове необходимо поправить чувствительность во время концерта, он просто использует цифровой TRIM, который никак не влияет на мои мониторные уровни. В тоже самое время и у меня на моей «Машке» (Yamaha) есть цифровой TRIM, которым я могу подправить свои уровни, никак не повлияющие на ситуацию в зале.
О.Р.: Давайте подытожим, что вы все-таки с собой возите?
В.Г.: Наш нынешний сетап представляет из себя следующее:
2 х DiGiCo SD11i + WSG card + Impact WSG Server
1 x DiGiCo D2 Rack (stage box)
1 x Yamaha TF1 + Dante card
1 x Yamaha RMio64-D
1 x Shure P9T + 2 х P10R (in-ear система артистки с двумя ресиверами)
4 x Sennheiser EW300 IEM G3 (in-ear системы музыкантов)
1 x Audio-Technica M3 (in-ear система барабанщика)
3 x Sennheiser EW172 G3 (гитарные радиосистемы)
1 x Shure UR4S + UR2 + Telefunken M81 (радиосистема артистки)
2 x Beyerdynamic MCE 85 PV (ambient микрофоны)
3 x Simple Way D2 (дибоксы для клавиш, гитары и SPDSX)
1 х Avantone Mondo (внешний микрофон на бочку)
1 х Avantone ADM (микрофон на snare top)
1 x Beyerdynamic TG D35D (микрофон на snare bottom)
2 x Beyerdynamic TG D57C (микрофоны на rack toms)
1 x Avantone ATOM (микрофон на floor tom)
О.Р.: Скажите, а на каких площадках вы выступаете и какие к ним требования?
В.Г.: Самое главное требование — чтобы были проданы все билеты! Как это ни странно, но на любом концерте очень важна энергетика. Ты можешь повесить идеально звучащие колонки, все прекрасно настроено, музыканты виртуозно играют, но если зритель не настроен на концерт, то не будет ощущения «круто».
А.Г.: У нас сейчас 85-90% всех площадок по стране — это советские ДК. Бывают, конечно, и клубные выступления, и интересные залы на корпоративных мероприятиях, но наибольшая часть концертов приходится именно на ДК. И так у многих артистов. Нет других залов в стране, поэтому приходится работать в тех, которые имеем. От технического подрядчика я всегда требую максимальной информации о площадке: есть ли точки подвеса, имеются ли балконы, какое зеркало сцены, есть ли возможность использования театрального занавеса, какова вместимость и т.д. Главное — понимать с чем работаешь! А работать сейчас мы можем уже где угодно!
О.Р.: На ваш профессиональный взгляд, существует ли идеальный подрядчик? И каким он должен быть?
А.Г.: На мой взгляд, идеальный подрядчик, это тот, кто на 110% может выполнить твой райдер! То есть предоставить тебе все, что требуется, и на всякий случай взять с собой еще гору всего. Очень хотелось бы, чтобы ребята были заинтересованы в конечном результате. Важно ведь не просто предоставить в аренду оборудование и получить деньги, а действительно работать с душой. Таких немного, но они есть. И, конечно, желательно, чтобы в туре с тобой ездил один и тот же подрядчик, который знает назубок input list и все особенности коллектива.
У нас таких несколько, ибо все зависит от конкретного мероприятия. В турах мы, например, работаем с воронежской компанией MR-Pro в лице Дмитрия Корнева и Руслана Потапова. Они отличные ребята и полностью устраивают нас в техническом плане. Специально для нас они купили новую барабанную установку, о которой так мечтал наш барабанщик, хорошие широкомембранные микрофоны на OH и микрофоны-пушки на ambient. Ребята всегда позитивно настроены и готовы к любому кипишу.
А если говорить о разовых концертах в Москве, то тут мы привлекаем «тяжелую артиллерию» в лице S-Service с Олегом Сядристым или Crocus Production. Есть еще масса компаний, с которыми нам всегда комфортно работать: RealTime Production, Imlight, Chill Out, Spin Music Service, Alfa Sound, Jamtech, TSGroup, конечно же SmartPro и многие другие. Мы с Вовой со всеми дружим.
В.Г.: Да, сейчас общий уровень прокатных организаций повышается. Существуют feedback в социальных сетях, звукорежиссеры между собой общаются, и работать постоянно плохо становится невозможно. Все на виду друг у друга!
1 октября 2017 в 19:04
3 2017 (90)
Более ранние статьи
Огромное счастье художника Сергея Новикова
Наш собеседник Сергей Новиков, автор сценографии и художник по костюмам к более чем 150 спектаклям.
Понятие и критерии естественной эквализации музыкальных сигналов
Дмитрий Таранов – кандидат технических наук по специальностям «Акустика» и «Радиотехника» (ИРТСУ 2014), практикующий студийный звукоинженер, автор учебного пособия длявысших учебных заведений «Основы сведения музыки. Часть 1. Теория»
Андрей Жучков о том, что ему интересно
Имя и фамилия Андрея Жучкова значатся в титрах более чем 40 художественных и 2000 документальных фильмов, ему доверяют свои голоса лучшие российские актеры, а режиссеры точно знают, что он ювелирно сделает достоверный или самый необыкновенный эффект для фильма.
Новая серия радиосистем FBW A
Компания FBW представляет серию A – профессиональные радиосистемы начального ценового сегмента с большим выбором приемников и передатчиков в диапазоне частот 512 – 620 МГц.
Все модели предлагают высокий уровень сервисных возможностей. Это 100 частотных каналов, наличие функции AutoScan, три уровня мощности передатчика 2/10/30 МВт, три уровня порога срабатывания шумоподавителя squelch. Доступны два вида ручных радиомикрофонов A100HT и A101HT, отличающихся чувствительностью динамического капсюля.
Universal Acoustics в МХАТе имени Горького. Длительный тест акустических систем российского производства
Московский Художественный академический театр имени М. Горького – театр с большой историей. В ноябре прошлого (2022) года он открыл двери после полномасштабной реконструкции. Разумеется, модернизация затронула и систему звукоусиления. В ходе переоснащения известный российский производитель акустических систем Universal Acoustics получил возможность протестировать свою продукцию в режиме реальной театральной работы. На тест во МХАТ имени Горького были предоставлены линейные массивы T8, звуковые колонны Column 452, точечные источники X12 и сабвуферы T18B.
Behringer FLOW 8 цифровой микшер малого формата
Пришло время для чего-то действительно нового, с современными функциями, в простой и легкой форме – пришло время для цифрового микшера Behringer FLOW 8.
«Торнадо» в день «Нептуна»
2019 год стал для компании Guangzhou Yajiang Photoelectric Equipment CO.,Ltd очень богатым на новинки световых приборов. В их числе всепогодные светодиодные поворотные головы высокой мощности: серии Neptune, выпускаемые под брендом Silver Star, и Tornado – под брендом Arctik.
Coemar: светлое чувство
Представляем вам четыре новых прибора от Coemar.
Дмитрий Кудинов: счастливый профессионал
Интервью с художником по свету Дмитрием Кудиновым.
Panasonic в Еврейском музее
Еврейский музей и центр толерантности открылся в 2012 году в здании Бахметьевского гаража, построенного по проекту архитекторов Константина Мельникова и Владимира Шухова. Когда этот памятник конструктивизма передали музею, он представлял собой практически развалины. После реставрации и оснащения его новейшим оборудованием Еврейский музей по праву считается самым высокотехнологичным музеем России.
О его оснащении нам рассказал его IT-директор Игорь Авидзба.
Николай Лукьянов: звукорежиссура – дело всей жизни
Меня зовут Николай Лукьянов, я профессиональный звукорежиссер. Родился и вырос в Риге, там и начался мой путь в музыке. Джаз/госпел/фанк/асид джаз/хард рок/рок оперы/ симфонические оркестры – в каких сферах я только не работал.
В 2010 году перебрался в Россию, где и продолжил свою профессиональную карьеру.
Примерно 6 лет работал с группой Tesla Boy, далее – с Triangle Sun, Guru Groove Foundation,
Mana Island, Horse Power Band. Резидент джазового клуба Алексея Козлова.
А сейчас я работаю с группой «Ночные Снайперы».
Universal Acoustics в МХАТе имени Горького. Длительный тест акустических систем российского производства
Московский Художественный академический театр имени М. Горького – театр с большой историей. В ноябре прошлого (2022) года он открыл двери после полномасштабной реконструкции. Разумеется, модернизация затронула и систему звукоусиления. В ходе переоснащения известный российский производитель акустических систем Universal Acoustics получил возможность протестировать свою продукцию в режиме реальной театральной работы. На тест во МХАТ имени Горького были предоставлены линейные массивы T8, звуковые колонны Column 452, точечные источники X12 и сабвуферы T18B.
Звуковой дизайн. Ряд звуковых событий, созданных в процессе коллективного творчества
Что вообще такое – звуковой дизайн, который и должен стать мощной частью выразительных средств современного театра? С этими вопросами мы обратились к звукоинженеру/саунд-дизайнеру Антону Фешину и театральному композитору, дирижеру, режиссеру и преподавателю ГИТИСа Артему Киму.
Огромное счастье художника Сергея Новикова
Наш собеседник Сергей Новиков, автор сценографии и художник по костюмам к более чем 150 спектаклям.
Понятие и критерии естественной эквализации музыкальных сигналов
Дмитрий Таранов – кандидат технических наук по специальностям «Акустика» и «Радиотехника» (ИРТСУ 2014), практикующий студийный звукоинженер, автор учебного пособия длявысших учебных заведений «Основы сведения музыки. Часть 1. Теория»
Андрей Жучков о том, что ему интересно
Имя и фамилия Андрея Жучкова значатся в титрах более чем 40 художественных и 2000 документальных фильмов, ему доверяют свои голоса лучшие российские актеры, а режиссеры точно знают, что он ювелирно сделает достоверный или самый необыкновенный эффект для фильма.
Огромное счастье художника Сергея Новикова
Наш собеседник Сергей Новиков, автор сценографии и художник по костюмам к более чем 150 спектаклям.
Николай Лукьянов: звукорежиссура – дело всей жизни
Меня зовут Николай Лукьянов, я профессиональный звукорежиссер. Родился и вырос в Риге, там и начался мой путь в музыке. Джаз/госпел/фанк/асид джаз/хард рок/рок оперы/ симфонические оркестры – в каких сферах я только не работал.
В 2010 году перебрался в Россию, где и продолжил свою профессиональную карьеру.
Примерно 6 лет работал с группой Tesla Boy, далее – с Triangle Sun, Guru Groove Foundation,
Mana Island, Horse Power Band. Резидент джазового клуба Алексея Козлова.
А сейчас я работаю с группой «Ночные Снайперы».
Звуковой дизайн. Ряд звуковых событий, созданных в процессе коллективного творчества
Что вообще такое – звуковой дизайн, который и должен стать мощной частью выразительных средств современного театра? С этими вопросами мы обратились к звукоинженеру/саунд-дизайнеру Антону Фешину и театральному композитору, дирижеру, режиссеру и преподавателю ГИТИСа Артему Киму.
Прокат как бизнес. Попробуем разобраться
Андрей Шилов: "Выступая на 12 зимней конференции прокатных компаний в Самаре, в своем докладе я поделился с аудиторией проблемой, которая меня сильно беспокоит последние 3-4 года. Мои эмпирические исследования рынка проката привели к неутешительным выводам о катастрофическом падении производительности труда в этой отрасли. И в своем докладе я обратил внимание владельцев компаний на эту проблему как на самую важную угрозу их бизнесу. Мои тезисы вызвали большое количество вопросов и длительную дискуссию на форумах в соцсетях."