Многогранный Кубиков

Имя Антона Кубикова известно сегодня в нашей стране каждому любителю электронной музыки. Завоевав репутацию замечательного ди-джея, Антон взялся за написание собственной музыки, и спустя несколько лет его проект SCSI-9 обзавелся внушительным списком релизов на немецких лейблах. Затем он попробовал себя на промоутерском фронте, результатом чего стали его знаменитые Techверги в Интернет-пабе “Флегматичная Собака”. Следующим шагом стало создание собственного лейбла Pro-Tez Records, выпускающего релизы отечественных электронных музыкантов.
Встав за вертушки в 1994 году, Антон вскоре стал одной из самых популярных и уважаемых фигур московской клубной сцены. За 11 лет своей карьеры он отыграл практически во всех когда-либо существовавших клубах Москвы, а также объездил с гастролями множество городов России и Европы. Сегодня с Антоном Кубиковым беседует наш корреспондент Елена Прокопенко.

Елена Прокопенко: Как ты думаешь, в чем причина твоего успеха?
Антон Кубиков: Скорее всего, это удачное стечение обстоятельств. Когда-то давно я разговаривал со своим другом Мишей Розановым, теперь уже известным московским фотографом, который как раз в то время начал приобретать популярность. Я рассказал ему о своей неуверенности в том, что я делаю, и он посоветовал мне подождать года два. И если эти два года будут идти ровно, то совсем скоро все пойдет вверх. Так оно и вышло. А отчасти причиной моей популярности стали вечеринки в клубе Mix, которые начались в 2001 году. Я выступал там два года, и как раз в это время все очень стремительно понеслось вверх.
Е.П.: Занимался ли ты при этом самопродвижением в какой-либо форме?
А.К.: Конечно, нет. Я этого больше всего не люблю.
Е.П.: Ты объездил невероятное количество клубов по всей России. Приезжая впервые в незнакомый тебе клуб, на что ты в первую очередь обращаешь внимание?
А.К.: На людей, на их лица, как они одеты… На дизайн клуба. Затем на то, как оборудовано ди-джейское место.
Е.П.: А если тебя привезти в неизвестный город в незнакомый клуб, ты определишь, где ты находишься, – в Москве или нет?
А.К.: Скорее всего, да. Хотя и в Москве есть места с настолько разношерстной публикой, что можно и ошибиться. Когда-то давно в программе “Взгляд” проводился конкурс: людям показывали пять очень разных фотографий с видами города, и нужно было угадать, какой город изображен на каждой из них. Призом была поездка в Америку. Ответов поступило целое море, но не выиграл никто. На самом деле на всех пяти картинках были виды Москвы… С клубами примерно так же.
Е.П.: Собираясь на гастроли, ты отправляешь в клуб технический райдер?
А.К.: Он уже заведомо известен: это две вертушки, пульт, иглы и мониторы. Конечно, на всякий случай все это обговаривается заранее. Вообще, практически во всех клубах установлен стандартный набор аппаратуры: пульт Pioneer, вертушки Technics, иглы Ortofon. Бывают и сюрпризы, но это уже в совсем странных местах. В некоторых городах, например, бытует мнение, что Vestax круче Technics, и людей, верящих в это, никак не переубедить. А у меня с Vestax такая история: я берусь за тонарм, он кажется мне настолько коротким, что возникает ощущение, как будто я постоянно до чего-то не достаю.
Е.П.: Сколько клубов, в которых ты выступал, полностью удовлетворили тебя по техническому оснащению?
А.К.: Один. Это “Акварель” в Саратове. Почти везде есть какие-то технические проблемы. То нельзя сделать громче звук, то “заводится” потолок, то ди-джейское место неудобное, то монитор ужасный… Всегда есть хоть что-нибудь, что не устраивает. А в “Акварель” приходишь и понимаешь, что все даже слишком хорошо. Хотя стоп, даже в “Акварели” инсталляторы учудили! Установлен звук Funktion One, вертушки, все такое крутое, аналоговое, а пульт почему-то цифровой – Denon. То есть аналоговый звук идет от вертушек, преобразуется в цифру, а затем обратно в аналог. Вот этого бреда я не понял.
Е.П.: Как ты думаешь, много ли людей на танцполе действительно замечают, что в клубе плохой звук?
А.К.: Очень мало. Когда я открывал свои вечеринки в “Собаке”, больше всего переживал, что люди скажут: “Какой жуткий звук!” Я тогда еще допросил на этот счет одного ди-джея, который по идее должен разбираться в звуке, и услышал в ответ: “Нормально!”

Фото - Корнея Волкова

Е.П.: А многие ли замечают, что ди-дижей плохо сводит пластинки?
А.К.: Все воспринимается вместе. Очень часто, если человеку не нравится музыка, он говорит, что ди-джей плохо сводит. Когда отличная музыка, всем абсолютно все равно.
Е.П: Какие курьезные ситуации возникали по вине оборудования?
А.К.: Однажды на рейве “Энергия” произошло нечто непонятное с пультом. Когда я ставил пластинку на одну вертушку, монитор работал, а как только ставил вторую пластинку на другую вертушку и выводил канал на монитор, он замолкал. Я стоял и ничего не понимал – как такое может быть? В это время передо мной на танцполе было пять тысяч человек, а я ничего не слышал. Еще часто бывало, что при подключении к пульту перепутывались местами каналы. Я прекрасно помнил, что сейчас лево – это право, а право – это лево, но меня подводил единственный доведенный до автоматизма жест – я останавливал не ту пластинку, которую собирался снимать, а ту, что играла. Или же снимал иглу с пластинки, которая играет.
Е.П.: Среди зарубежных ди-джеев распространено такое явление: как только их ди-джейская карьера переваливает на второй десяток лет, они начинают мудрить, играть с лэптопов с помощью Final Scratch, Ableton Live, Cycloops… Откуда пошла эта мода? Что их заставляет это делать?
А.К.: Первым был Ричи Хотин (Richie Hawtin) – он начал играть с Ableton Live, и все решили, что это очень круто. Возможно, Ричи делал это из интереса, но я не исключаю и некие коммерческие причины.

Фото - Корнея Волкова

Е.П.: А тебе никогда не приходило в голову заняться чем-то подобным?
А.К.: Нет. Для меня ди-джейский сет – это своего рода отдых. Когда я играю, я хочу комфортно себя чувствовать и сильно напрягаться мне не очень хочется. Если есть желание напрячься, я свожу пластинки по полторы минуты, и этого мне достаточно. Если бы в клубе была третья вертушка (а ее никогда нет), то я, возможно, сводил бы три пластинки. Но это уже сложно: как правило, во всех клубах вертушки “убитые”, у них плавает питч, и вместо того, чтобы сводить по частотам, придется бегать от одной вертушки к другой и следить за питчами. И еще: если играть с Ableton Live и Final Scratch, нужно искать все эти треки по названиям, а я ни одного названия не знаю. В своих пластинках я ориентируюсь по “яблокам”. У меня детсадовская привычка – по картинкам понятнее.
Е.П.: Как быстро “стареет” сегодня электронная музыка?
А.К.: Если говорить о новой пластинке, то за две недели она уже перестает быть новой. А вообще музыка стала безвременной – редко можно в точности определить, когда вышла та или иная пластинка. Год, может быть, да, и то с трудом, но вот месяц в году – невозможно. Так что для меня важен лишь психологический момент появления в коллекции новых винилов.

Совместный проект Антона Кубикова и Максима Милютенко SCSI-9 – один из немногих электронных экспортных брендов нашей страны, широко известных в Европе. Антон и Максим выступали с живыми концертами в Англии, Германии, Польше и России. В 2002 году они записали саундтрек к театральной постановке для одного из московских театров. На сегодняшний день SCSI-9 выпустил более двадцати релизов, лишь один из которых вышел в России, остальные же на европейских лейблах, и сделали множество ремиксов.
Е.П.: Как ты думаешь, наступит ли время, когда в России печать виниловых пластинок станет таким же распространенным явлением, как в Европе?
А.К.: Не наступит. Это бессмысленно. В Европе уже есть заводы, и строить их здесь просто незачем. К тому же у нас в стране никогда не печатали виниловые синглы, а это значит, что соответствующих специалистов у нас нет.
Е.П.: В России вышел только один твой релиз – альбом House Drop. Знаешь ли ты что-нибудь о его судьбе, популярности?
А.К.: Ничего не знаю, кроме того, что его десять раз “запиратили” ).
Е.П.: Видел ли ты когда-нибудь релизы SCSI-9 в чартах иностранных ди-джеев?
А.К.: Редко, но видел. Не вспомню сейчас, чьи это были чарты, скорее всего, каких-то незнакомых мне людей.
Е.П.: Знаешь ли ты, насколько ваш проект популярен за границей?
А.К.: Понятия не имею. Но судя по тому, как редко мы ездим выступать в Европу, мы не очень популярны )! Хотя это, конечно же, очень однобокий взгляд. Мы очень дорогой по себестоимости проект, нас двое, соответственно, все гастрольные расходы умножаются на два. Это значительно все усложняет.
Е.П.: Однажды ты принес свой демо-диск на один из немецких лейблов и буквально заставил людей прослушать его при тебе. Ты был уверен, что иначе его не прослушают?
А.К.: Я точно знаю, что 90% демо никто не слушает. Еще одна распространенная практика – слушать первые десять секунд первого трека на диске. Если он сразу не нравится, не устраивает или не подходит, диск отправляется в урну.
Е.П.: Насколько в музыке важны талант, вдохновение, труд и технические средства?
А.К.: Создание музыки – это больше всего, конечно, труд, но на первом месте стоит вдохновение: без него никуда. Технические средства не так уж и важны, главное, чтобы появились какие-то первые идеи, которые ты можешь оформить, а чем ты это сделаешь – совершенно неважно.
Е.П.: В вашей студии полно самого разнообразного “железа”. Если убирать все эти аппараты по одному, а потом уничтожать и весь софт, что необходимое должно остаться, без чего ты уже не сможешь вообще ничего сделать?
А.К.: Должен остаться компьютер, на котором будет установлен секвенсер и минимальные VST-инструменты или же вместо VST сэмплер и микрофон. Вот разве только бас нужен. Хотя я и его сделаю…
В сентябре 2003 года Антон вместе со своими друзьями выступил как организатор и движущая сила вечеринок “Techверги Антона Кубикова” в интернет-пабе “Флегматичная Собака”. На протяжении двух сезонов Techверги по праву считались одним из самых успешных клубных проектов. За это время в “Собаке” выступили многие звезды европейской танцевальной музыки, сформировалась уникальная, ни на что не похожая атмосфера, и не было практически ни одной провальной вечеринки. Это был первый и весьма удачный опыт Антона как промоутера.
Е.П.: До вечеринок в “Собаке” ты сталкивался с промоутерами только как артист, выступающий на их мероприятиях. Какие трудности промоутерской деятельности, незнакомые тебе ранее, ты прочувствовал на своей шкуре?
А.К.: Главная проблема – это организация. Никто толком не хочет ничего делать. Я видел, как подходят к организации вечеринок в Европе. Там у каждого есть свои обязанности, которые он выполняет на совесть. У нас же все занимаются всем, а в итоге получается, что никто ничего не делает… Далее, для меня всегда было непонятно, как промоутеры общаются со спонсорами. За эти два года я так и не научился этого делать – иностранных гостей мы привозили за свои деньги. Зато я совершенно четко осознал, что проблемы в клубах практически всегда возникают из-за противоречий с хозяевами заведения. В “Собаке” нам невероятно повезло с хозяевами. Это очень многое значит.
Е.П.: В какие моменты ты был счастлив, что связался со всем этим, а в какие хотелось все бросить и убежать подальше?
А.К.: Самое приятное – это ужинать с иностранными артистами )! Иногда было страшновато считать людей на входе, когда выступали иностранцы – мучило подозрение, что придет мало народу. От чего хотелось убежать? От рутины. От нее всегда хочется убежать как можно дальше.
Открытие своего собственного лейбла – это особый уровень, следующая ступень творческого пути после завоевания признания сначала в качестве ди-джея, а затем артиста. В конце 2004 года исполнилась давняя мечта Антона – создать свой лейбл для выпуска пластинок российских “электронных” музыкантов. Антон организовал Pro-Tez Records при поддержке своих друзей и коллег Эда Карапетяна, взявшего на себя все юридические и финансовые вопросы, Максима Милютенко, занимающегося мастерингом релизов, и многих других. На сегодняшний день Pro-Tez выпустил уже два релиза, получивших отличные отзывы в Европе, и готовит к выпуску третью пластинку.
Е.П.: Идея создать свой лейбл возникла у тебя еще в 2001 году, а реализовать ее удалось только год назад. Если бы все у тебя получилось еще тогда, ты бы справился со всеми трудностями этой работы?
А.К.: Нет, конечно. Тогда я еще толком не знал, как печатаются пластинки, не очень хорошо разбирался в качестве музыки – как все должно звучать…
Е.П.: Изменилась ли с тех пор стилистическая направленность музыки, которую ты хотел выпускать?
А.К.: Раньше у меня была менее утонченная идея, я просто хотел выпускать музыку отечественных артистов, а музыкальная директория не была четко определена. Сейчас мы нашли несколько артистов, которые работают примерно в одном направлении, и было решено пока держаться одного стиля.
Е.П.: Какие подводные камни издательского дела тебе открылись, когда ты сам начал им заниматься?
А.К.: Я учился всему на ходу, постепенно узнавал, каким должен быть тираж, какой должна быть себестоимость, сколько должна весить пластинка, каким должен быть мастеринг… Единственное, пожалуй, чему я удивился, это тому, что мастеринг можно делать специально под определенную иглу. В Германии, например, самая распространенная игла – Ortofon, поэтому и мастеринг там делают под нее.
Е.П.: Чего ты ждешь от своего лейбла?
А.К.: Ничего особенного – получения морального удовлетворения. Вот на свой день рождения я подарил себе второй релиз лейбла ). Разумеется, я надеюсь, что артисты, которых мы выпускаем, с нашей помощью получат путевку в большой музыкальный мир, станут известными.
Е.П.: Много ли ты получал демо-записей? Как ты их слушал? Можешь ли ты ошибиться в определении, хорошая музыка или нет?
А.К.: Получал не так уж много, и, к сожалению, среди них было очень мало стоящего. Слушал, конечно же, не по десять секунд. У меня было все наоборот, не так, как у немцев: если я был не уверен, подходит ли лейблу эта музыка, я слушал еще и еще, чтобы уже точно убедиться. А хорошую музыку я определяю с первых секунд и, как правило, не ошибаюсь. За свою жизнь я переслушал столько музыки, что ошибиться уже просто невозможно.
Е.П.: Много ли в России хороших музыкантов?
А.К.: Неизвестно. Их может быть много, но я о них не знаю! Или же они отличные музыканты, но почему-то не пишут ту музыку, которая мне нравится.
Е.П.: Отвечал ли ты всем музыкантам, приславшим тебе демо?
А.К.: Отвечал всем, у кого был обратный адрес. Были и анонимки! Люди забывали написать свой адрес на посылке, так что я иногда и хотел написать, но не мог.
Е.П.: Какие ты поставил перед собой цели и планы на будущее?
А.К.: Главная цель сейчас – сохранить то, что уже достигнуто, ведь все это так просто потерять… Планы на будущее есть, и они, конечно, идут уже гораздо дальше лейбла, но пока о них еще рано говорить.