Премия МузТВ-2006

Анастасия Ягодина
Фото Сергея Бабенко

Церемония вручения ежегодной национальной премии в области популярной музыки «Муз-ТВ 2006» – бесспорно, одно из самых ярких и запоминающихся музыкальных событий. Каждый год шоу поражает все большим размахом, невиданными эффектами. В начале июня, как обычно, в «Олимпийском» прошла очередная, четвертая церемония вручения премии МузТВ. Смело утверждаю: ничего подобного зрители еще не видели! Режиссер-постановщик церемонии Алексей Сеченов получил награду  SHOWTEX AWARD в номинации «Мегапроект с использованием шоу технологий» (за шоу 2005 г.). Сегодня Алексей Сеченов у нас в гостях.

Анастасия Ягодина: Прошлогодняя церемония вручения премии Муз-ТВ, за которую Вы получили награду, было Вашим первым шоу, где Вы выступали в качестве режиссера–постановщика?
Алексей Сеченов: Были какие-то еще, не помню: давно это было. Но такое, «полноценное» с точки зрения формы, формата, масштаба – первое.
А.Я.: Есть ли различия в подходе, подготовке между церемониями в 2005 и в 2006 году?
А.С.: Прошлогодняя церемония все-таки была у меня первым шоу такого объема, и я постарался вложить в него все, что знал, что умел, что еще не воплотил. Это был итог экспериментов, проводимых в течение нескольких лет со светом, с видео, плюс некие клише, которые я для себя создал. Я все это объединил в одну кучу, замешал, перемешал и, собственно говоря, «сваял». Может быть, хаоса в прошлом году было больше. Я имею в виду хаос не в негативном смысле, а как приятную случайность. В этот раз все более продумано, выверено.
А.Я.: С чего начиналась работа над проектом?
А.С.: С идеи. Где-то я был, увидел вот этот альбом (толстый альбом для рисунков с темной бумагой и витрувианским человеком Леонардо Да Винчи на обложке. – А.Я.). Увидел и понял, что шоу будет вот таким. Конечно, в «Олимпийском» вы конкретно этого не увидели, но первоначальная идея – такая. В этот раз все началось с золотого сечения – принципа Леонардо Да Винчи.
Идея может родиться из чего угодно. Птичка пролетела, напела. Что натолкнет, абсолютно непредсказуемо. Другое дело, насколько ты можешь это превратить в конкретные формы в виде декорации, в виде света, в виде актеров.
То есть первоначальная идея есть стержень, а на него нужно просто нанизывать колечки – формы, декорации, видео, телевидение… Если ты собрал эту пирамидку – честь тебе и хвала!
В этом году я чувствовал, что идея должна быть несколько другая, чем в прошлом году. Тогда, кстати, первоначально появилась декорация.
А.Я.: Как выглядит путь от идеи к сценарию? У вас есть какие-то специальные методы работы?
А.С.: Возникла идея, дальше ты берешь карандашик, покупаешь в магазине блокнот и начинаешь писать.
Я пишу, что и как хотел бы видеть. Мне очень важно это написать Чем больше
пишешь, тем лучше. Потом это превращается вот в такие штуки. (показывает эскизы в альбомах) потом – в более конкретные штуки, потом ты опять пишешь, потом появляются такие образы, потом – такие….Сидишь, черкаешь день, другой, ночь… Перечеркиваешь, начинаешь все заново. Вот, собственно говоря, так это и создается – других вариантов у меня нет.
А.Я.: Сколько времени готовится такое шоу от идеи до воплощения? Как подбирается команда?
А.С.: Планомерная подготовка к последней церемонии началась в октябре – то есть практически готовилась 8 месяцев. Возникает идея, собирается круг людей.
У меня все очень просто. Команда со мной работает очень давно, и я никого не меняю. Мой основной партнер – художник по свету Юрий Красильников (на этом шоу он был художником-постановщиком). Пожалуй, это мой единственный партнер, с которым я начинаю, продолжаю и заканчиваю работу.
И еще есть большой штат людей – администрация, множество артистов, люди, которые должны отвечать за артистов…В шоу принимают участие огромное количество служб: люди, которые, делают декорации, свет, звук, технические службы, службы телевизионных экранов, службы лазеров, новых технологий каких-то…Их всех нужно объединить, совместить как-то, с ними нужно переговорить..
Встречаемся, собираемся, договариваемся, я рассказываю о своих идеях, кто-то что-то на это накручивает, и, собственно говоря, с этого все и начинается. Есть кардинальное направление, прописан сценарий, понятно, о чем я хочу делать это шоу.
А.Я.: Каким образом удается объединить такое огромное количество людей?
А.С.: Коллектив, взаимопонимание, взаимоотношения – это все очень важно.
Прежде всего, доверие. Может быть, это даже важнее, чем придумывание всяких там технологий. Потому что в основном все создается на каких-то внутренних довольно тонких струнах.
С другой стороны, все очень строго. Есть жесткая приоритетная первоначальная идея. Моя идея. Иерархическая линейка здесь конкретная, ясная и понятная.
Это не потому, что кто-то там самоутверждается, тешит свое самолюбие – ни в коем случае! Это сделано только для того, чтобы это большое шоу, огромное количество народу, которое в нем задействовано, просто стронуть с места. Без этого оно никак не трогается, ну никак.
Существует множество психологических аспектов внутри группы, которые, к сожалению, ты должен знать. А если ты знаешь, то умеешь этим пользоваться, а если умеешь пользоваться, то уже не важно, управляешь ты тремя людьми или трехстами.
И ни у кого не должно быть никаких сомнений в том, что ты прав!
Уверенность – это крайне важно именно в подготовке. Уверенность в том, что в конечном итоге люди увидят красоту!
Потому что зритель на самом деле стал очень «толстым»: каждый смотрит DVD, у многих есть «тарелки», у каждого есть Муз-ТВ, МTV, многие уже съездили за границу, там что-то видели…Поток информации огромный. А мы, в общем-то, работаем для того, чтобы его лишний раз удивить. Это и есть первостепенная задача!
В идеале, хочется, чтобы люди увидели то, чего не видели никогда! Нужно равняться на то, что Москва – это центр мира, ну или один из центров. К этому нужно стремиться. И это нужно доказывать. Я верю в энергетику этого города, верю в то, что он действительно такой… сгусток внутренних чувств. Что именно здесь сконцентрировано все самое интересное и тонкое. Возможно, пока что касается идей…Воплощение – это другой вопрос. Здесь, возможно, нам просто нужно время. Но судя по тому, как сейчас шагает вперед шоу-бизнес в нашей стране, скоро технологии и идеи будут совмещены – И как только это произойдет успех будет гарантирован!
А.Я.: Можно ли спрогнозировать заранее реакцию зрителя, можно ли заранее быть уверенным в успехе?
А.С.: На самом деле любое искусство находится на грани фола. Ты все время балансируешь, как на канате. Приду-
мываешь новые технологии, пытаешься совместить несовместимое – эффект может быть неожиданным даже для тебя. Ты даже представить себе не можешь, как на это может отреагировать зритель! И вот это как раз очень интересно!
И здесь работает уже другое. Об этом мне еще мастер во ВГИКе говорил, Виктор Аронович Ман: талант – это такая вещь, которая зависит от того, сколько времени ты своим задом просидишь на табуретке с ручкой и бумагой. Вот эта вложенная тобою энергия и и выльется потом в то, что зритель оценит. Это я помню много лет. И эта формула срабатывает!
А.Я.: Велика ли разница между первоначальной задумкой и воплощением?
А.С.: С точки зрения сценария ничего не поменялось. А внутри, конечно, изменения были, интро, например, уже на площадке я переделывал до последнего дня. Там был ряд эффектов – я так и не понял, могу ли я их на 100% спрогнозировать.
А.Я.: вы имеете в виду «новшество» с отвесно падающим тяжелым дымом, на который проецировалось видеоизображение? Это действительно так сложно?
А.С.: Это почти невозможно! К сожалению, требуются определенные климатические условия: влажность, темпера-
тура – одна сверху, другая внизу, исключение всевозможных сквозняков, что в «Олимпийском» просто невозможно… Приходилось за счет действия какие-то акценты переносить – от дыма к шару, от шара к дыму. Мы получили максимум, который возможно получить из этого эффекта.
А.Я.: Можно ли подробнее рассказать о Ваших экспериментах? Или это ноу-хау?
Да нет никакого ноу-хау. Просто я не склонен говорить об этом. Очень глупо, рассуждая об успехе того или иного эксперимента, шоу или концерта, говорить о том что для этого надо прибор «а» совместить с экраном «б» при равнозначных отношениях между ними, при определенной мощности, при экране таком-то, при свете таком-то…! Дорогие читатели, успеха никакого не будет!
Первоначальна, во всяком случае для меня литература, идея. А остальное… Мне наплевать, каким образом свою идею реализовывать! А то, о чем вы хотите говорить, – это всего лишь инструменты, и не более того! Они могут быть такие, сякие – их бесконечное множество! И какой ты возьмешь инструмент для реализации своей идеи – это уже вопрос второй.
А.Я.: Тем не менее, вы знаете, что вы хотите сделать, и знаете как…
А.С.: Я вам сказал, с чего это начинается. А что брать для этого, про это написаны учебники – огромное количество! Существуют люди, которые это все придумывали, создавали. Целые институты! И про это говорить режиссеру и художнику по свету тоже не правильно. Это, конечно, надо знать, ну, как справочник, как энциклопедию. Вы же когда едите или дышите, не думаете о том, как вы это делаете.
А.Я.: Стало быть, Вы творите, как дышите… А тут к Вам приходит заказчик и говорит: хочу вот так. А Вы ему: нет, так не будет! Будет по-моему! Вам когда-нибудь приходится наступать на горло собственной песне или удается сделать так, как вы считаете нужным, и убедить в этом заказчика?
А.С.: Слава Богу, в последнее время такого нет. И я даже не знаю, что это за форма разговора такая… Вы сейчас привели пример плохого продюсера, просто отвратительного! На самом деле продюсеры в большинстве своем гораздо тоньше. И если вы как продюсер нанимаете людей, которые что-то собой представляют, вы их нанимаете не просто для того, чтобы они взяли вашу идею и переложили на площадку нет. Вы их нанимаете как креаторов, как людей, которые могут что-то создавать, которые могут свою голову приложить, себя раскрыть, решая, может быть, даже какие-то свои внутренние проблемы. Собственно говоря, человек – режиссер, художник, продюсер, или кто-то еще – с помощью своей работы преодолевает свои собственные комплексы. Выдумывает проблемы, которые у него, наверное, из детства, и пытается с ними разобраться. Своей работой решать какие-то задачи. Кстати, мне с такими людьми гораздо интереснее сотрудничать.
Поэтому и работа проходит в основном в разговорах, а не на площадке.
На площадке поздно о чем-либо говорить – там уже все создано: создана машина, которая работает сама по себе. Но воссоздать другому человеку эту машину – мою машину, и попробовать на ней ехать не получится!
Все решается до этого в рамках диалогов. И финансовые вопросы тоже решаются. Война начинается, когда люди перестают друг с другом разговаривать. А пока разговаривают, она не начнется. То же самое и здесь. Идея будет существовать до той поры, пока люди будут о ней говорить. Как только перестают все – она растворяется.
А.Я.: Неужели Вам никогда не приходилось делать то, что не нравится?
А.С.: Можно влюбить себя в любую идею.
Сыграть с самим собой в игру. Есть то, что тебе не нравится, – сделай так, чтобы тебе понравилось, насыть это своим внутренним миром… Такой подход тоже возможен.
А.Я.: В это шоу вложены огромные деньги…
А.С.: Люди честно вкладываются и честно двигают бизнес вперед с абсолютным пониманием своего дела! Делают то, что оставляет после себя след.
А.Я.: Большое шоу, как Вы сказали, – это возможность реализовать накопившиеся идеи и показать результаты экспериментов. А над чем вы экспериментируете?
А.С.: На всем, с чем работаю. Я, например, регулярно снимаю концерты «Фабрики звезд». Для меня это очень серьез-
ная работа. И, в какой-то степени полигон для экспериментов. Можно как угодно относиться к этой программе, но с точки зрения бизнеса, с точки зрения воплощения лучшей программы просто нет. И для всех людей, которые делают «Фабрику», – это очень серьезная работа! Во-первых, прямой эфир, во-вторых, этот формат идет уже много лет. Вот теперь представьте, какого уровня должно быть клише, чтобы на нем жить и работать на протяжении такого долгого времени!
А.Я.: В свое время Вы снимали много видеоклипов: Гарик Сукачев, Толя Крупнов, «ВА-банк», «Сплин», «Би2», Сергей Галанин … Достойные артисты и запоминающиеся клипы. Вы сами выбирали, кого снимать?
А.С.: Да нет, это все мои друзья, мы с ними и по сей день дружим, общаемся. Это целый этап жизни. Снимал очень много. Мы были тогда моложе, начинались  малые формы кино, все в это играли, стремились в маленький бюджет вложить идею полнометражного художественного фильма. Что-то мне из этого удавалось. Некоторые ролики я помню до сих пор. Не скажу, что они устарели с точки зрения идеи. Может быть, с точки зрения формы, потому что, конечно, цифровые технологии, которые появились сейчас, ни в какое сравнение не идут с тем, что делали мы тогда. Прошло всего лет семь, а ощущение такое, что мы работали просто на дровах! Если бы мне тогда показали, что будет через 10 лет, я бы подумал: это же какая-то другая планета!
А.Я.: Вы учились во ВГИКЕ в мастерской Владимира Кобрина…
А.С.: Это был уникальный человек, который дал очень много с точки зрения профессии, отношения к профессии и «рукоделия» в профессии. Человек, который создавал в свое время такие фильмы, что, пожалуй, никакой современный постпродакшн, никакая современная компьютерная технология даже близко к этому не могут приблизиться! Для меня, когда я это впервые увидел, был просто культурологический шок! Насколько человек мог погрузить зрителя в свою веру! Эта магия была уникальна, затягивало абсолютно.
А.Я.: Кто Вы? Оператор, оператор-постановщик, художник по свету, режиссер? Кем Вы чувствуете себя сейчас?
А.С.: Мне кажется, первоначальное образование должно быть несколько шире той профессии, которую ты себе выбрал. Тогда успех гарантирован. Потому что тогда ты в нее больше вкладываешь, чем она даже требует. Это к вопросу о знаниях, справочниках и инструментах.
Чувствую себя в данный момент режиссером. Не могу сказать, что я шел к этому своими шагами, – как-то время притащило. Я делал то, се, пятое, десятое… Я не скажу, что занимаюсь только этим. Опять-таки для избавления от собственных комплексов и проблем все плоскогубцы хороши!
А.Я.: Вам как оператору, художнику по свету и режиссеру в одном лице, наверное, легче решать многие возникающие на площадке проблемы. Например, извечный спор между световиками и телевизионщиками. Концертный свет не всегда годится для телевидения и наоборот…
А.С.: На самом деле разницы никакой нет. Есть только один критерий: интересно это или неинтересно. Для зрителя в зале или для телезрителя это должно быть интересно. И если художники по свету ругаются с операторами, это говорит о несостоятельности и тех, и других людей не более того.
А.Я.: Но Вы хорошо знаете работу и тех, и других. Для Вас найти правильный вариант работы не проблема?
А.С.: Не существует проблемы! Да, на телевидении свои законы восприятия картинки. На телевидении картинка значительно уже, чем видит глаз. Но с чего мы вдруг стали говорить о том, что уже – это плохо? С этим сложнее работать – да. Но это ни в коем случае не плохо. Все самые приличные шоу - концерты исполнителей или вручение премии – снимаются телевидением, это факт. И с этим как минимум надо считаться, если уж ты себя назвал художником по свету.
Большинство моих шоу – телевизионные эфиры на главных каналах. И мне никто не мешал, никакого несоответствия, дисбаланса между концертом на площадке и показанным материалом не было.
А.Я.: Где Вы находились во время последнего концерта?
А.С.: За пультовыми.
А.Я.: Когда Ваша «машина» уже запущена, в какой момент Вы перестаете волноваться?
А.С.: В общем-то до конца шоу находишься в состоянии принятия решений.
А.Я.: Много ли приходилось принимать решений на этот раз?
А.С.: Приходилось. Но об этом стоит говорить, если вы это видите. Вы видели проблему? А если не видели, в чем проблема?
А.Я.: Чем запомнится Вам этот концерт?
А.С.: Мне понравилось настроение. Легкое! Легкости добиться в «Олимпийском» при 24 тыс. зрителей очень и очень непросто.
И, наверное впервые я ощутил, что вот это настроение, состояние, которое было внутри самого шоу в этом огромном зале, невозможно передать при телевизионной съемке. Обычно телевидение в хороших руках прибавляет энергии, а здесь все наоборот. В первый раз в моей жизни такое!
А.Я.: Вам с таким размахом надо открытие Олимпиады делать.. Сделали бы?
А.С.: Шикарно! С удовольствием! Если пригласят, сделаю. Большие формы – это хорошо!

Алексей Жажело: «Ответ "нет" не признавался!»

Техническую сторону вопроса прокомментировал Алексей Жажело – «маг и чародей совмещения всех служб – чтобы ничего не перехлестнулось, не столкнулось и с ума не сошло» (характеристика А. Сеченова), технический директор компании АРС, который управлял всеми четырьмя церемониями. А. Жажело предоставил нам схемы зала и фотографии, сделанные во время монтажа и прокомментировал некоторые технические моменты.
А.Ж.: Хотелось бы сказать спасибо всем, кто с нами работал. Только благодаря им все и состоялось. Леша Сеченов и Юра Красильников все это придумали, остальные воплотили.
На основной сцене был установлен огромный экран (302 модуля) весом 12 т, который предоставила компания Big Screan Service (BSS) совместно с компанией Forma Rent.Это самый большой стадионный экран, который когда-либо собирался в этой стране! Он был даже больше, чем на Красной площади 9 мая 2005 года. Женя Пономарев, Женя Мариничев, Сережа Малашенко – люди из BSS, без которых это бы не получилось. Перед этим экраном располагалась «труба» высотой 12 м с экранами 40х40 м (BSS) Она разъезжалась на два метра вправо–влево. Вес каждой створки – 2 т. Система раздвижения – оригинальный конструктив. (Олег Щербаков Art Modul Group.)
Перед «трубой» – 3 фермы: верхняя  неподвижная, нижняя и средняя на управляемых лебедках (12 штук). На них висели экраны G-lec Fantom порядка 200 м2, привезенные из Германии.
В зале было предусмотрено шесть точек для работы. На большой сцене выступали преимущественно исполнители с коллективами. Остальные – солисты и ведущие – на других площадках.
Центральная сфера была 12 м в диаметре, на ней установлены приборы – маленькие стробоскопы и светодиодные палки.
От большой сцены к сфере шел язык с прозрачным полом и диммерящимися люминесцентными лампами внутри. Внизу – туннель со спуском внутрь под сцену.
Слева от большой сцены полукруглый информационный экран, для него варили специальную балку (Base Beauty – Игорь Говоров).
Там же сцена – «шарик», верхняя половина которого поднималась с помощью 4 управляемых лебедок. Внутри тяжелый дым. В нем был только один номер – «Виагра».
Отдельная сцена – «таблетка» в метр высотой – предназначалась для награждения. Декорация – 20 плазм, на управляемых лебедках, подвешенных на двух фермах. В момент награждения и объявления номинантов они двигались.
А.Я.: Это такие инопланетные «глазки на ножках»?
Да. «Ножки» – это четыре трубки Duralight, связанных между собой.
Справа от сцены усеченная сфера диаметром 8 м. На внутренней стенке экраны компании Forma Rent. Перед сферой большой раздвигающийся экран с модулями 064х064. Это тоже оригинальная конструкция. Створки весили по 2 т, все это стояло на полу, ничего сверху не страховалось.
Специально под звук (чтобы он не выглядел одиноким), делали две большие башни.
Велась съемка – 20 камер в канале, основная ферма – на 12 м.
А.Я.: Как всегда, было очень впечатляющее интро.
А.Ж.: С помощью компании SRFX, лаборатории Димы Симкина был разработан эффект – тяжелый дым, падающий стеной вниз. Это наше ноу-хау, мы даже специально тестировали: попадет – не попадет.
Это было самое сложное. Он должен был точно падать в нужное место, и на него шла видеопроекция. Это длилось около 30 секунд, потом балет выходил на язык.
А на сцене внутри сферы был сделан девятиметровый шар-экран, внутри работали 4 проектора, 4 лазера и 4 световых прибора (Андрей Красавин, Laser Show System). Абсолютно оригинальная штука! Потом к мачтам летели ракеты, потом взрывалась сцена, взрывалась сфера, и начинался первый номер…
А.Я.: Вручение премии Муз-ТВ уже снискало славу самого невероятного и самого дорогого шоу с использованием последних достижений в области современнных технологий.
Многое из того, что вы сделали, было впервые?
А.Ж.: Системы раздвижения мы делали в первый раз. И вообще в стране это делалось впервые  – по две тонны еще никто не двигал. Сфера на интро с проекциями, падающий дым – такого точно никто не делал. Надо сказать, что Леша и Юра придумали множество всяческих ноу-хау.
Кроме того, суммарная нагрузка этого шоу – 2,8 МВт! Для сравнения, концерт «Фабрики звезд» укладывается в 800 кВт. Больше 1000 кВт «Олимпмийский» обычно не выдает. Это тоже говорит о масштабах мероприятия.
А.Я.: Сколько времени все это монтировалось?
А.Ж.: Пять дней. График был очень жестким.
А вся работа длилась около 8 месяцев. Общая картина вырисовалась в феврале. С февраля уже пошел обсчет. Это была основа, она только немного менялась. Кое-что пришлось изменить, например, потому, что не позволили предельные весовые нагрузки на потолок «Олимпийского».
А.Я.: Каковы Ваши «университеты»? Где можно научиться тому, что знаете Вы? Что нужно, чтобы организовать такое грандиозное мероприятие?
А.Ж.: Сначала нужно сделать большое количество маленьких.
Только опыт – и ничего больше. К сожалению, этому не учат.Нужно просто много работать. Я работаю уже десять лет, был директором программы «Песня года» начиная с 1996 года…Нужно этим заниматься, интересоваться.
Есть несколько человек, которые могут это делать. Они давно работают в шоу-бизнесе. Нужно знать эти «железки», как они работают, как собираются. И все время задавать себе вопрос, а можно ли это сделать? И как это сделать, чтобы это было безопасно для людей?
Когда все это разрабатывалось, учитывались интересы пиротехников: у них существуют свои нормы. Учитывались пожарные требования, учитывались возможности потолка «Олимпийского». То есть нужно детально знать площадку. Или, если ты чего-то не знаешь, нужно найти человека, который это знает.
А.Я.: Церемония прошла уже в четвертый раз, заметны изменения, тенденции?
А.Ж.: Раз от разу это шоу становится все больше и больше. В технологическом плане нынешнее шоу сложнее прошлогоднего. Каждый раз совместно с ребятами стараемся делать еще немного лучше. Спасибо продюсерам за то, что они на это идут!
Церемония награждения – это пафос, история, красивые люди. Но наш менталитет требует зрелища. Поэтому наша церемония – это симбиоз пафоса и концерта. В этом вся фишка мероприятия: наш народ просто на вручение не пойдет, он будет ломиться на позицию – на Меладзе, на «50 Сent» и т.д.
Конечно, мировые технологии пока еще впереди, но я должен сказать, что в техническом плане страна развивается достаточно быстро. Технологии сюда везутся, технологии разрабатываются здесь. Еще в прошлом году мы управляемые лебедки везли из Германии, а сейчас они уже наши – их привезли, умеют с ними работать. И их не пять, не десять и даже не двадцать, их порядка сорока.
У нас уже есть подвесные системы раздвижения. Правда, в нашем случае по весу не прошло – было проще и надежнее сделать это с пола. Сейчас у нас есть системы раздвижения – Олег Щербаков  сдвинет в сторону три-четыре тонны запросто.
В этих церемониях есть всегда что-то новое и интересное.
Вообще люди, которые работают в Олимпийском, сказали: «У нас было две такие программы: Pink Floyd и вы».
А.Я.: Давайте перечислим, какие компании принимали участие в этом шоу.

«ЛайтМастер» – свет и весь подвес,
кроме управляемых лебедок.
Управляемые лебедки – 22 шт. предоставил Роман Солодов.
Live Sound, Юра Соколов – звук
(кластеры: 5 основной акустики и 4 линии задержки).
Звукорежиссер – Сергей Ляшенко.
Экраны – BSS и Forma Rent.
Экраны G-lec привезли из Германии (Христоф Мюснер).
Сцена – Олег Чуприков, «Стейдж Ко»
вместе с «Олимпийским».
Оригинальные сварные конструкции –
Игорь Говоров, Base Beauty.
Системы раздвижения и конструктив для экранов –
Олег Щербаков из Аrt Modul Group.
Пиротехника – SPFX: Дима Симкин,
Леша Петров, Андрей Лепеха.
Сфера, которая была задействована в интро, с лазерами
и проекторами – Laser System Show, Андрей Красавин.

А.Я.: Это наверное, непросто – собрать воедино столько людей?
А.Ж.: Главное – постоянно общаться. Все зависит от того, сколько ты потратишь на это времени. Надо созваниваться друг с другом, с творцами, постоянно решать какие-то вопросы, встречаться. У нас полгода ушло только на это!
Правда чем больше они встречаются между собой, тем больше возникает вопросов. Но зато потом меньше на площадке вопросов, меньше!
Нужно хорошо знать людей, с которыми ты работаешь. Нужно, чтобы люди знали свое дело. Нужно, чтобы творцы были в материале, и тогда при общении с ними ты говоришь: это возможно, это почти невозможно, но попробуем, на эту тему можно подумать… В той бригаде, которая занималась церемонией, ответ «нет» не признавался вообще!
Это, конечно, зависит от бюджета. Ведь можно придумать все, что угодно, но кто за это заплатит?
А.Я.: Бюджет шоу, похоже, был немаленький.
А.Ж.: Надо отметить, что бюджет был очень большой!
Продюсеры фестиваля – Слава Кормильцев, Витя Дудин, Игорь Крутой – шли навстречу людям, давали им возможность творить. И хочется сказать им спасибо за то, что они не боятся пойти на это. Они доверяют Леше Сеченову, Юре Красильникову, мне. Не будь этого – шоу не было бы таким запоминающимся.