В семье советских интеллигентов, где я родился, по принципиальным соображениям не было телевизора. Чтобы посмотреть мультики, надо было ехать к бабушке.
Но зато в доме было много книг и пластинок, и я все детство слушал музыку и сказки на пластинках, восхищался голосами писателей и поэтов. Наверное, впоследствии это и помогло мне определиться с промыслом.

В семье хотели, чтобы я проявил себя в науке. Мой родной дед, Вячеслав Вячеславович Домбровский, был известен как ученый – электротехник, автор многочисленных специализированных работ по вычислениям связанным с электрическими машинами, и пары научно-популярных книжек для детей, а его брат, Ромуальд Вячеславович Домбровский, руководил акустической лабораторией НИИ Радио им. Попова, что располагалась в Ленинграде на Каменном острове. Его хорошо помнят в старшем поколении питерских акустиков, которое для него было младшим.
К сожалению, оба они сейчас уже не с нами.

некоторые из моих будущих коллег тоже читали их в детстве.

Научная карьера меня не прельстила, потому что я начал учиться играть на гитаре и мыслил свою будущую жизнь как музыкант.
В 1989 году на свежеприобретенной стереосистеме «Вега» я услышал двойной концертный альбом Pink Floyd «Нежный звук грома», выпущенный по лицензии EMI после концертов в Москве. Ощущение дивного нового мира, в котором огромное количество людей собирается на гигантском стадионе и радуется, слушая любимую музыку, захватило меня и не отпускает до сих пор.

И теперь, когда меня спрашивают, что больше всего привлекает меня в профессии звукорежиссера, я точно знаю ответ – это возможность управлять космическим кораблем под музыку. Для меня это, пожалуй, самое важное ощущение, которое я получаю от работы.
Мои гитарные похождения тех времен принесли интересные знакомства. Например, с Алексеем Midas Королевым мы подружились, когда я играл в блюзовом клубе, а Леша уже тогда стоял за пультом. Мы были тогда крайне молоды.

Как музыкант я получал образование на кафедре эстрады Санкт-Петербургской Академии Культуры, под руководством известного композитора, проф. В.М. Лебедева.
Мне повезло учиться у замечательного педагога Сергея Зиновьевича Дыкмана, к сожалению, уже покойного. У него учились многие гитаристы, например, Леша Федичев, который сейчас играет в ДДТ, известный в блюзовых кругах Иван Жук, Андрей «Рыжик» из группы Billy’s Band и многие другие.

В один прекрасный момент я понял, что музыка не дает мне возможности кормить образовавшуюся семью, и что проекты, в которых я участвую, бесперспективны. Играть в ресторанах то, что закажут, не хотелось, блюзы и рок-н-роллы были сыграны и переиграны по всем питерским клубам, творческие проекты выдохлись, и я решил прекратить музыкальную деятельность.
Был конец 90-х годов, когда в мою жизнь ворвался персональный компьютер. Сдав экзамен на сертификат «Майкрософт» как системный администратор в среде Windows NT, я устроился налаживать сети в рекламную контору.

Компания занималась видеопроизводством и сидела на загривке у крупного строительного холдинга. Через какое-то время мне как музыканту поручили звук для рекламных видео. Погрузившись в изучение звукорежиссуры я понял, что это более предсказуемый хлеб, чем музицирование.
Через какое-то время предприятие приняло решение построить небольшую студию звукозаписи.

Студия заказала пульт Yamaha 02R, с которым, кстати, связана интересная история. Когда я изучал 500-страничный мануал (а тогда ведь цифровой пульт действительно был в новинку, как космический корабль), обнаружил, что в нем не говорится о том, какая разрядность у этого пульта на оптических выходах ADAT-интерфейса. А как известно, было три версии этого интерфейса: 16-, 20- и 24-битный.

Самый любимый космический корабль, Midas XL8. Фото elRadisto

При этом на наших и западных форумах писали, что пульт по ADAT звучит так себе. Мне очень хотелось зацепить его по оптике с компьютером, я уже все продумал и подобрал плату, в которой были оптика и wordclock.
Я обратился на единственный известный мне тогда профильный форум журнала, одноименного с нашей профессией. Главный редактор переадресовал мой вопрос в представительство Yamaha. Оттуда ответили, что на этих платах 20bit, а если требуется 24, то можно купить у немецкой фирмы проапгрейденные, по сути, заказные платы.

Мы так и сделали. У нас была одна из немногих (возможно, единственная) в России 02R, которая передавала полноценный 24-битный звук по оптике без неминуемого транкейта.
На этой студии были записаны помимо  рекламных роликов и звуковых дорожек к видео несколько музыкальных альбомов, например, «Само собой» группы «Полюса», с которой я тогда работал как концертный звукооператор.

Один из альбомов на нашей студии записывал Андрей Федечко, известный питерский фотограф. Он пригласил поиграть свои песни питерских музыкантов, которых он фотографировал.
Так я познакомился с Эдмундом Шклярским и некоторыми другими музыкантами.
Эдмунд записывался несколько раз, а когда я ушел со студии, предложил мне поработать на нескольких концертах группы «Пикник».

  

Джем с Сергеем Чиграковым на студии Art-LC. Фото Андрей Федечко.

Группа тогда купила собственный цифровой пульт Yamaha 01v96, а поскольку я достаточно бегло обращался в студии с 02R, они решили, что я могу поехать с этим пультом. Мой предшественник, достойный и известный специалист, отказался иметь дело с цифровой консолью.
Райдер под этот пульт был написан и согласован, но буквально за несколько дней до выезда у меня спросили, смогу ли я работать на прокатных пультах, не возя свой. Я ответил утвердительно, и в результате этот тяжеленный чемодан оставили в Питере.

Первый концерт с группой «Пикник» я провел в Ижевске, в клубе Light Zone в начале февраля 2005 года.
Тогда в основном работали на аналоговом оборудовании, но уже буквально через пару-тройку лет в прокате стали множиться цифровые пульты.
Летом 2005 и 2006 года параллельно с работой в «Пикнике» я, как звукооператор летней концертной площадки, принимал музыкальные коллективы в Балаклаве, в яхт-клубе «Золотой Символ», где также случились интересные знакомства, в том числе с московскими коллегами.

На этой площадке тогда был аналоговый Midas и линейный массив McCouley.
Со временем мне стало нравиться называть себя не звукорежиссером, а радистом. Так артисты старшего поколения иногда называют людей нашей профессии. Сперва мне это не нравилось, а потом я вдруг понял, что мы имеем дело с сигналами и можем называться радистами.

Мой ник в соцсетях – elRadisto, меня проще найти по нему, чем по имени и фамилии.
За 15 лет работы с группой «Пикник», которая в среднем играет сто концертов в год, мы отработали около полутора тысячи концертов на большинстве площадок страны.
Причем все эти годы я занимался только концертами и звуком к концертным видео. Альбомы группа делала без моего участия, поскольку для коллектива процесс звукозаписи всегда был неотделим от процесса создания материала и аранжировки, и звук на этих альбомах полностью авторский.

Ситуация изменилась только в этом году – самоизоляция перенесла концерты и предложила другие подходы к звукозаписи. Вследствие этого ответственность за звук на альбоме, над которым сейчас ведется работа, предстоит нести уже мне.
На вопрос журнала об образовании звукорежиссера отвечу так: мне не кажется, что звукорежиссеры с музыкальным образованием работают иначе, чем те кто получал инженерное. Мне кажется, что эта профессия индивидуальна, и все мы – товар штучный.

Я слышал очень разный и при этом захватывающий звук с отличающимися подходами к  различной музыке.
Например, меня потряс звук на концерте Карлоса Сантаны в Санкт-Петербургском Ледовом Дворце. 15 человек на сцене, мелкая ритмика, но в огромном зале все читается. Аналоговая консоль, классический подход и замечательный результат.

Великолепный звук в Берлинском Вальдбюнне на концерте Пола Маккартни – консоль AVID, близкое к студийному повторение обработок, создающее ощущение смены иллюстраций на переворачивающихся страницах книги о творчестве великого битла.

На концерте Эрика Клэптона в Гамбурге в позапрошлом году было ощущение, что звук создает силовое поле, в котором великие музыканты импровизируют на тему бессмертного канона. Ни одного лишнего эффекта, по-моему, даже ни разу не был использован дилей. Помню только, что меня сорвало с места в партере, и я очнулся, прыгая у пульта на последней песне концерта. FOH-инженер работал с консолью Digico.
Мастера используют разное оборудование и подходы для того, чтобы дать музыке прозвучать наилучшим образом в заданной ситуации.

Звук «Пикника» в первую очередь строится вокруг голоса Эдмунда Шклярского. У него уникальный тембр, в голос будто бы встроен дисторшн. Он управляет им, как гитаристы управляют перегрузкой на электрогитаре.
При этом в студийных записях он поет дабл-треки и многоголосья. Делает это с первого дубля, легко и точно. В его пении есть удивительная магия, которая погружает в особенный мир загадочных образов сочиненных им песен.

В концерте, соответственно, приходится использовать разнообразные обработки для приближения к этому многослойному звучанию, к которому слушатель привык на записях.
Также формированию звука очень помогает подпевающий зал. На мой взгляд, один из критериев правильного озвучивания аудитории на рок-концерте, это создание такого звукового поля, которое дает зрителям возможность проявлять свои эмоции, подпевать, прихлопывать, не мешая при этом воспринимать музыку самим себе и другим людям.

На самоизоляции я занимаюсь звуком и аранжировками в своей маленькой домашней студии. Замечательный Сергей Баранов, с которым мы познакомились, когда «Пикник» участвовал в «Квартирнике у Маргулиса», пригласил меня в телевизионный мир, в котором мне очень интересно. Под руководством Александра Назарова я осваиваю пост-продакшн телевизионных проектов и надеюсь, что к открытию концертных залов приду, приобретя новые навыки.

Пульт какой выбрали? Управляете ли звуком с планшета?
Последние несколько лет мы используем цифровые пульты Midas Pro series, Yamaha CL, Digico SD. Эти пульты чаще всего встречаются в прокате
и хорошо зарекомендовали себя в концертных условиях. При подготовке турового концерта коллектива я использую планшет для настройки мониторов и контроля звукового поля в разных точках зала на саундчеке.

Группа приглашает мониторных инженеров на фестивали, сборные концерты и концерты с аудиторией больше полутора-двух тысяч человек.
В обычном туровом концерте с одного пульта работают и мониторы, и зал.

Какой софт?
Я начинал на PC в программах Cakewalk и Cubase, потом работал на студии в Nuendo.
С 2010 года перешел на Mac.

Сейчас на этапе аранжировки использую Logic ProX, а на этапе сведения – Pro Tools. Также начал осваивать Reaper, сделал несколько проектов в этой очень интересной DAW.
В концерте используются программы MainStage, в которой аккумулированы клавишные тембры, Cubase как секвенсер, управляющий кликом и плейбеками, раздающий синхронизацию для видеорядов, и Qlab для проигрывания видеорядов на проекционные или светодиодные экраны.

Какой микрофон предпочитает солист? Как подзвучиваете инструменты?
Эдмунд Шклярский поет в Neumann KMS 105, этот микрофон хорошо передает нюансы его вокального исполнения.
Подпевающие клавишник и бас-гитарист используют Electro Voice 767, мне нравятся эти микрофоны. Их динамический капсюль имеет упругий подвес, что хорошо изолирует их от структурных шумов, часто возникающих в сценах.

Ударные инструменты подзвучиваются стандартным набором: Shure Beta 52 на басовый барабан, SM57 на верх малого, Sennheiser E 604 на томах. Единственное, что я вожу с собой из инструментальных микрофонов, это Beyerdynamic TG57C на нижний пластик малого барабана. Нам очень нравится, как этот микрофон здесь работает.

Что у вас в рэке?
Последние годы я не вожу с собой рэков с обработкой, ранее возил TC Helicon, сейчас пульты позволяют получить все необходимые эффекты на борту. В рэке, который я привожу на площадку, укреплены звуковой интерфейс для плейбека и кликов и радиопередатчики, которые раздают эти клики.

Есть ли предпочтения по усилителям?
Хорошо себя зарекомендовали усилители-контроллеры от производителей акустических систем. Это LA 4 и LA 8 в случае L-Acoustics, соответствующая ситуация с D усилителями от d&b audiotechnik, свои усилители у Coda Аudio.

Расскажите, пожалуйста, о мониторном сетапе.
В туровых концертах я работаю сам с FOH, на фестивали и крупные концерты мы приглашаем мониторного инженера. Чаще всего работает Леша Midas, но он чрезвычайно востребованный специалист, поэтому мы договорились с еще несколькими инженерами, которые смогут друг друга заменять.

На одном недавнем концерте в Москве работал Макс Бураченок, на другом – Ростислав Кундик, оба замечательные специалисты.
Мониторный пульт зависит от предпочтений мониторного инженера, это обычно либо Midas, либо Yamaha.

С ушными мониторами работает наш клавишник Станислав Шклярский. Остальные музыканты предпочитают напольный мониторинг, при этом в маленький неизолирующий наушник им выводится клик в необходимые моменты, чтобы иметь синхронизацию с видеорядом и постановочными элементами шоу.

У барабанщика Леонида Кирноса полноценный drum-fill: два монитора с 15 динамиками с двух сторон от него и сабвуфер сзади. В эти мониторы он просит в основном ударную установку. Когда я только пришел, был шокирован уровнем звукового давления, которое требуется на рабочем месте этого музыканта. Но потом понял, что если подавать в мониторы правильно сформированный звук барабанов, то он усиливает и дополняет звучание.
Теперь мне нравится, как звучат барабаны в этом режиме. Это позволяет сформировать очень плотный и крупный звук.

Гитаристы играют с комбиками?
Оба наших исполнителя на электрофицированных струнно-щипковых инструментах на сцене используют комбоусилители. У Эдмунда – он играет на электрогитаре авторской формы, созданной для него мастером Александром Даевым – это Fender Twin Reverb ’65. На больших площадках их два, они идеально сочетаются с его гитарными педалями.
Бас-гитарист Марат Корчемный использует Ampeg SVT-4 PRO и кабинет 8*10, а на больших площадках он заказывает две такие системы.

Нужен ли вам драмшилд?
С одной стороны, с ним тарелки меньше лезут в вокальные микрофоны. С другой стороны, наши музыканты считают, что он отвратительно выглядит, и что нарушается визуальный контакт, так как свет отражается в драмшилде в самый неподходящий момент. Мы использовали его, например, на концерте в Доме музыки. Там был рояль и струнное трио, так что его использование было необходимым и уместным.

В обычном концерте мы стараемся его не ставить. Я думаю о том, чтобы приобрести небольшие овальные элементы драмшилда, которые крепятся на стойки и являются локальной преградой для нечетных гармоник тарелок.
Пока что проблему проникновений мы решаем, поднимая барабанщика на метровый подиум (чему он, правда, активно сопротивляется) и застилая пространство сцены ковром.

Какие-нибудь эффекты используете? Плэйбеки?
Поскольку на записях обычно присутствует больше партий, чем можно сыграть вчетвером, то некоторые из них записываются в плейбек. Периодически группа играет без плейбека, его наличие или отсутствие зависит от необходимости синхронизации с видеорядом.

Расскажите, пожалуйста, о гастролях.
Сейчас сложно планировать гастроли, так как пандемия внесла серьезные коррективы в наш график. Мы приехали домой после концерта во Владимире, до конца сезона предполагалось еще более тридцати концертов с программой «В руках великана». Эта программа поддерживает одноименный альбом группы, который вышел в 2019 году.

Вот тут http://piknik.info/tour история гастролей группы за предыдущие годы.
Мы возим с собой достаточно большое количество декораций, а также музыкальные инструменты. Звуковое и световое оборудование арендуем у прокатных компаний. С некоторыми из них мы ездим целые туры или отрезки туров.

Хватает ли акустики в залах? Как решается этот вопрос?
В вопросах подвеса и выставления углов акустических систем в большинстве случаев я полагаюсь на системных инженеров, так как это их епархия.
Мне повезло сотрудничать с выдающимися специалистами, которых я очень ценю. В Питере это, например, Володя Зверев, Артур Виткалов.
Обычно мы используем акустические системы прокатных компаний. Исключения – залы, имеющие свои приличные системы, например, «Крокус Сити» в Москве или БКЗ в СПб.
У нас устоявшийся и проработанный райдер по звуку, последние годы редко возникают какие-то обсуждения на тему его сокращения.

Как выглядит саундчек на гастролях?
Техническая бригада нашего коллектива (художник по свету Сергей Пряхин, заведующий постановочной частью Константин Петров и ваш покорный слуга) обычно приезжает на площадку в 13–14 часов дня (при условии начала концерта в 19:00). В хорошем варианте оборудование уже установлено по райдеру, а свет поднят. Иногда прокатчики задерживаются, так как в залах бывают неудобные разгрузки, или поздно запускают, или проблемы риггинга. Мы стараемся быть на связи с прокатчиками и организаторами, чтобы решать проблемы по мере их возникновения.

По прибытию на площадку проверяем наличие и правильность установки заказанного оборудования. Потом я распаковываю и коммутирую наше оборудование и музыкальные инструменты, проверяю, не сломалось ли чего и не отстало ли по пути. Всякое бывало. После этого я загружаю сцену в пульт, проверяю патч, и мы с инженером и техниками прокатной компании делаем лайн-чек.
После я иду на сцену, разговариваю в микрофоны, играю на инструментах, слушаю мониторы и возврат из зала.

Обычно на этом этапе ко мне присоединяется Сергей Пряхин, наш художник по свету. Так как по музыкальной специализации он барабанщик, он расставляет барабаны, и мы с ним какое-то время играем вдвоем, а если среди прокатчиков находится бас-гитарист, то втроем.

После этого мы по необходимости корректируем мониторинг, все еще раз проверяем: радиосистемы, авторские музыкальные инструменты Эдмунда, ковер, драпировки подиумов, экраны. К этому моменту на площадке появляются музыканты. Они берут инструменты, играют фрагменты песен, по необходимости мы корректируем мониторинг и звук в зале.
А одну известную московскую прокатную компанию нам пришлось внести в стоп-лист из-за… батареек. Был концерт в Москве, у нас в райдере были заказаны батарейки. Мы тогда использовали 9-вольтовые типа крона. Нам дали явно поддельные батарейки, толще обычных, с перепутанными маркировками. При этом возник этакий московский скандал на тему: «Мы и так расходники не предоставляем и т. д.». Пришлось привлечь к этому диспуту продакшн-менеджера мероприятия, и он документально зафиксировал этот факт. Я достал батарейки из своего резерва, а с той компанией мы больше не имеем дела. Благо сейчас в индустрии достаточно приличных и профессиональных людей.

Изменилось звучание по сравнению с предыдущим туром? В принципе, что изменилось с начала вашей работы?
Индустрия за 15 лет, что я работаю как FOH инженер, изменилась очень сильно. Уровень прокатных компаний, оборудования, подготовка персонала – все несопоставимо с тем, что было 15 лет назад.
Сейчас не возникает проблем с оборудованием, оно в основном в приличном состоянии. Мы с удовольствием работаем на большинстве площадок.

За эти годы я обрел настоящих друзей среди коллег. Например, с Артемом Перепелкиным мы познакомились, когда он работал в прокатной компании из Тулы. Мы провели много совместных концертов, когда он трудился в «Завод Шоу», а теперь просто созваниваемся. C Лилей Гайнутдиновой мы познакомились, еще когда она работала в «Униксе» в Казани. Максим Федоров из Иркутска, Владимир Лейкин из Смоленска, Олег Джирик из Челябинска, команда «Крокус Сити», земляки из БКЗ,  «Еврошоу» и «Звукохода», коллеги из Орла, замечательные парни «ЛайтМастер» из Краснодара, Федор Пузиков и Алексей  из Волгограда, команда Алексея Лукашина из Барнаула, «Имлайт» из Кирова, «Тритон» из Брянска, «Овация-Курск», прокатчики из Саратова, компания из «Космоса» в Екатеринбурге, пермские коллеги, Ян Криворучко из Тюмени, Стас Тяло из Владивостока… Простите, если кого-то не упомянул, безумно соскучился по совместной работе.

Я надеюсь, что ситуация с пандемией и отменой концертов не приведет к краху индустрии, и наши коллеги справятся. Понятно, что многим сейчас очень тяжело. Оборудование взято в лизинг и должно работать. Людям нужно кормить свои семьи. То, что наши коллеги вынуждены промышлять в других сферах, ужасно. Я надеюсь, что вскоре все восстановится, и мы поедем дальше. Хочется передать слова поддержки всем нашим коллегам со всей страны. Мы обязательно встретимся и проведем еще много успешных концертов!