Ничего не бояться и уважать музыку! Интервью с Владимиром Губатовым

Звукорежиссер — профессия интересная, разноплановая, многогранная, и у одного звукорежиссера всегда найдется что поведать другому. Иногда даже представить себе трудно,какие интереснейшие посиделки — со спорами, теориями, бурными обсуждениями, а также невыдуманными историями из разряда «нарочно не придумаешь» иногда затевают звукорежиссеры в свободное время за чашечкой кофе (возможны варианты)в той самой «каморке, что за актовым залом» (здесь, кстати, тоже возможны варианты). Сегодня об используемой аппаратуре, о секретах работы с исполнителями и о многом другом читателям «ШМ» рассказывает известный московский концертный звукорежиссер Владимир Губатов (Инна Желанная, Владимир Пресняков, «Маша и Медведи» и т.д.). В качестве интервьюера выступил наш внештатный корреспондент (тоже не чуждый звукорежиссерской профессии) Александр Червяков.

Александр Червяков: Владимир, добрый день! Рад приветствовать тебя на страницах «Шоу-Мастера»...

Владимир Губатов: Всем привет!

А.Ч.: Для начала — немного биографии. В звукорежиссеры в России часто попадают люди самых неожиданных профессий и самыми причудливыми путями. Есть среди них и музыканты, и преподаватели, и инженеры, и ди-джеи, и программисты. Как это было у тебя? Мечта детства, спланированная карьера, или «его величество» случай?

В.Г.: В детстве все профессии, о которых я мечтал, были связаны с путешествиями — моряк, шофер, геолог и так далее. Когда захотел стать музыкантом, тоже мечтал о гастролях и переездах — всегда завидовал людям, которые куда-то летят или едут. Так что я фактически реализовал детскую мечту.

А.Ч.: И никогда не было ощущения, что «в группе ударник-ритм-соло-бас-ионика, а я номер шесть, и меня посадили за пульт»?

В.Г.: Никогда не было! Возможно, потому что я всегда работал с такими людьми, которые к звукорежиссеру так не относились. К тому же поскольку я сам не слишком-то сильный музыкант, больше удовольствия получаю в момент прослушивания игры «крепких» исполнителей. То есть слушать я всегда любил больше, чем играть. Начав заниматься звуком, я попал на работу в студию и провел в студийном мире лет десять. Потом начал ездить на гастроли и понял, что мне это гораздо интереснее.

А.Ч.: О технике. Ты свой первый микшерный пульт помнишь? У меня был ПМ-04...

В.Г.: Первый пульт— да, 04, как у всех... Даже нет! ПМ-01! Черного цвета со смешными фейдерами. По сравнению с ним даже ПМ-03 выглядел кораблем.

А.Ч.: И ревербератор ленточный?

В.Г.: Ревербераторов у нас тогда не было. Была педалька delay — «Лель», если я не путаю. Вполне, кстати, для того времени хороший был прибор!

А.Ч.: Цифровые технологии сделали космический рывок вперед — это классно, однако многие приходящие в профессию уже не умеют держать в руках ни паяльник, ни отвертку, кабель иногда не могут распаять... Умение «играть на паяльнике» — насколько оно актуально для современного звукорежиссера?

 

В.Г.: Ну, если говорить о концертах, то мне за 10 лет ни разу не пригодилось. Вообще говоря, при живой работе на концерте быстрее провод заменить, чем что-то паять. А если даже и сталкивался с необходимостью что-то припаять, как правило, на площадке были люди, которые этим занимаются, поэтому я и не паял сам.

А.Ч.: То есть этими вопросами занимается только техническая команда?

В.Г.: Да, техники. Вообще, в этом плане я за разделение труда. Никогда не поддерживал идеи, что «мужчина в доме должен уметь чинить сантехнику, менять стекла и подключать стиральную машину», я предпочитаю вызывать для этого специально обученных людей, поэтому даже когда строил студию, коммутацию и остальное мне распаивали профессионалы.

А.Ч.: А какие кабели предпочитаешь? На твоей страничке в ЖЖ висит баннер Sommerсable – это личные предпочтения или эндорсмент?

В.Г.: Эндорсмент, хотя наши отношения больше похожи на дружбу. Познакомился я как-то с Дмитрием Прохоренко, сотрудником Sommerсable. Обсуждали эндорсмент для Преснякова, а у меня как раз был концерт с Инной Желанной, на который я его пригласил: совместить приятное с полезным – и обсудить наши потребности, а заодно послушать музыку. Он пришел на концерт и был настолько впечатлен происходящим, что теперь кабели для нас — не проблема, к тому же мы подружились. А кабели реально высокого качества, и компания выпускает все виды готовых кабелей для любой ситуации. Например, у Инны Желанной используется много стереопар, а у Sommercable есть готовые стереопары в одном шнуре – и легче, и меньше места занимают, есть все виды перемычек и т.д. Нет необходимости покупать отдельно кабель и распаивать необходимые конфигурации. Все, что хочешь, уже есть!

А.Ч.: Помню, был у меня руководитель, которого кабели просто выводили из себя: «что это у вас тут за провода торчат?». Деньги на кабель и разъемы выбивать было тяжело. Его идеал — все с радиомикрофонами и никаких проводов.

В.Г.: Нет, кабели и дибоксы — крайне важный момент, если не сказать, главный...

А.Ч.: Важный, конечно, хорошо бы еще, чтобы это осознавали командиры сценических площадок...

В.Г.: Ну, ситуация понемногу улучшается, хотя, как правило, кухня и ассортимент в баре часто оказываются важнее звука.

А.Ч.: Самый лучший пульт — это тот, который есть и работает. Наверное, и остального оборудования это тоже касается? Или есть все-таки какие-то предпочтения, любимые бренды, любимые модели приборов?

В.Г.: Есть любимые, конечно. Например, MIDAS Legend 3000 — пульт очень красивый, удобный и отлично звучащий. В цифре у меня предпочтений особых не сложилось, не встретил я пока пульт, который был бы одновременно и удобным, и звучащим хорошо. Поэтому выбор цифровых консолей происходит в большей степени по критериям удобства работы. Например, очень востребованная возможность – это удаленное управление по WI-FI. У Yamaha и Allen & Heath она реализована удобно, поэтому эти консоли в райдере на первых позициях, хотя если выбирать по критериям звучит/не звучит, на первых позициях будут другие бренды. Из приборов обработки на меня большое впечатление произвели только два: маленький компрессор DBX 163 с одной ручкой и финалайзер Waves MaxxBCL – прибор, по которому скучаю до сих пор. Эти приборы можно отнести к категории «кнопка-кайф».

А.Ч.: Если говорить о гастрольной работе, в идеале, конечно, звукорежиссеру нужно привезти с собой только себя любимого, все оборудование должна предоставить «принимающая сторона». Но как это происходит на практике? Что из оборудования обычно пишете в райдер, что возите всегда с собой, если, конечно, это не военная тайна?

В.Г.: Раньше возил рэк 4U с приборами (там у меня был TC 2000, Symetrix 528E, Waves BCL и даже иногда в сумке лежала пара компрессоров). Сейчас — только пару своих микрофонов, триггер для бочки, флэшки для всех пультов с нужными сценами и iPad/MacBook. В райдере — только цифровые пульты, в которых уже предусмотрено все необходимое. Хотя была бы возможность — снова возил бы рэк, только уже побольше.

А.Ч.: Не устраивает встроенная обработка цифры?

В.Г.: Ну да... Когда у тебя 48 абсолютно одинаковых компрессоров и эквалайзеров среднего уровня — это скучно. Можно, конечно, пользоваться плагинами, но далеко не все пульты их поддерживают, а внешний компьютер на живом концерте я предпочитаю не использовать, хотя коллеги активно применяют и такой вариант.

А.Ч.: В разъездной работе все-таки цифра удобнее?

В.Г.: Удобнее. Особенно, когда катаешься с разными коллективами по разным площадкам и не всегда это сольные концерты. Если бы речь шла о туре со своим аппаратом – я, безусловно, выбрал бы аналог с породистым аутбоардом. Еще одна причина выбора цифры в том, что сейчас все грамотные, умелые и успешные прокатчики завели себе цифру (у них, как правило, есть и хороший аналог), а с аналогом среднего уровня (не имея цифры) продолжают работать компании уровнем пониже, персонал у них слабее, оборудование хуже и т.д., что в конечном счете и определяет конечный результат. То есть тут даже не цифра удобнее, а то, что в цифре ты точно знаешь, что компрессор в инсерте включен правильно и там не перепутан вход с выходом.

А.Ч.: «По совокупности параметров»?

В.Г.: Да, именно. Тем более, сплошь и рядом свои собственные цифровые пульты прокатчики знают хуже меня, но пульт – замкнутая в себе система, поэтому исправить там роутинг или какие-то настройки можно достаточно оперативно вместо того, чтобы часами разбираться в чужих неисправных приборах и кабелях. Я, кстати, сейчас развиваю сайт www.digitalmixers.ru , как раз посвященный обучению и справочной информации. Основная идея: сконцентрировать информацию в одном месте, чтобы люди могли, не обращаясь к другим ресурсам, найти ответы на все вопросы, касающиеся любого цифрового пульта, посмотреть видеотренинги и почитать мануалы. Это актуально, поскольку информации в этой области для русскоязычных людей явно недостаточно, зато много рекламных буклетов и субъективных обсуждений. Поэтому мы с товарищами сделали ресурс, который будет содержать только сухую информацию, не окрашенную эмоциями и рекламными деньгами.

А.Ч.: Недавно в «Фейсбуке» ты обсуждал с народом цифровой пульт PreSonus StudioLive 24.4.2. Тут мне как звукорежиссеру не из столицы интересно: а давно в Москве 24 канала, 4 подгруппы и 10 aux-отборов считается «мало»?

В.Г.: Это смотря на каких площадках работать... Если пульт покупают для небольших площадок или для своей группы – это очень хороший выбор за свои деньги. А вот для проката этого мало, 24 канала — стандарт для среднего ВИА. Дуэт «Пресняков-Подольская», например, занимает 27 каналов , 7 мониторных миксов (один – стерео) и 4 посыла на эффекты, плюс на площадке, как правило, обязательно нужны какие-нибудь дополнительные микрофоны, пара минидисков, ди-джей, видео и так далее. Поэтому 32 — это минимум, стандарт – 48. На телевизионных съемках был недавно — в пульте было занято 46 каналов.

А.Ч.: Короче говоря, к хорошему быстро привыкаешь. Если вспомнить тот же ПМ-04 — 12 каналов, 1 основная шина и 1 альтернативная...

В.Г.: Ну да, все развивается. Сейчас и флэшка на 1 Гб считается маленькой, а когда-то мы имели винчестер на 340 Мб, и это было очень круто.

А.Ч.: Людовик XIV говорил: «Отъезжая на каждые 10 лье от Парижа, отстаешь во времени на 10 лет». Насколько это справедливо сейчас для России с точки зрения твоей активной географии разъездов?

В.Г.: Ну, если от Парижа считать, то справедливо! А если от Москвы... Несмотря на то, что Москва – богатый город, и главный, и мегаполис, и т.д., принципиальной разницы с Ростовом-на-Дону или, например, с Казанью я не чувствую. Разве что народу в Москве побольше, машины подороже, хотя «Феррари» можно и в Ростове отыскать, если что. Разница между Москвой и Парижем ощущается сильнее, чем между Москвой и другими городами России. Мы тут все в одном времени живем, отставания друг от друга нет, как мне кажется. Другое дело, что есть много полузаброшенных мест, но это совсем другая тема...

А.Ч.: Не секрет, что у нас акустика помещений чаще всего оставляет желать лучшего. Как лично ты борешься с плохой акустикой? И вообще, что страшнее — пару раз засвистевший микрофон или совершенно картонный звук, в котором ни одному резонансу не оставили ни малейшего шанса выжить?

В.Г.: Когда приходишь на саундчек, а там гулкое помещение — это уже никак побороть нельзя. Поэтому приходится искать компромисс. Например, нещадно резать низ, если сильно гулко — жертвовать низкими частотами, чтобы добиться разборчивости, все делать сильно ярко и громко, а иногда — тихо. Комбинировать акустический звук со сцены с порталами. Малый барабан, например, способен без всякой подзвучки пробивать довольно большие помещения. Как и стек Marshall. Многие инструменты звучат уже сами по себе, остается к этому естественному звуку подмешать в нужной пропорции порталы, совместив это все с отдачей мониторов (в некоторых случаях эксперименты с переворотом фазы очень помогают) – и в гулком помещении иногда получается хорошо. На самом деле это все не так просто и очевидно требует опыта и не всегда получается, но побороть акустические условия можно только переделкой помещения, другой вариант – использовать акустические условия как данность. Или как эффект... А задушенное я тоже не люблю!

А.Ч.: Кстати, снова о баннерах в ЖЖ — у тебя там висит такой любопытный прибор TrigMic. Можешь рассказать об этой коробочке чуть подробнее? Как я понял, ее можно использовать вместо, скажем, микрофона на бас-барабане.

В.Г.: Скорее, как дополнение к микрофону. Эта коробочка устанавливается на бочку и функционирует, как обычный барабанный триггер, только все звуки у нее прямо внутри, на карточке micro SD. Дальше — обычный микрофонный кабель в линейку пульта.

А.Ч.: Почему тогда не V-Drums какие-нибудь?

В.Г.: Места занимает меньше, работает от батарейки, размером в два спичечных коробка, делает практически то же самое, что и V-Drums, только стоит 200 долларов, а не 2000.

А.Ч.: Барабанщики не бузят? Или они не знают?

В.Г.: Да нет, им не мешает... Тем более что хорошие профессиональные барабанщики прекрасно понимают, зачем это нужно. В частности, при работе в зале с проблемной акустикой или когда барабанная установка не звучит (такое бывает тоже), TrigMic — то, что надо. Сэмплы ударных есть готовые, они уже на карточке прописаны, а можно их сделать самому, для этого прилагается специальный софт. Очень удобно. К тому же этот полезный прибор разработали и сделали наши русские люди, пусть и живущие сейчас в США, поэтому это еще и предмет гордости!

А.Ч.: Используете в работе компьютеры, ноутбуки, iPad, все эти модные современные носители?

В.Г.: Часто пользуем — и для управления цифровыми пультами, и для плейбека, и даже в качестве инструментов. Ну и, конечно, Angry Birds, и крокодильчик Свампи в перелетах.

А.Ч.: «В качестве инструментов» — как я понял, речь идет о плагинах?

В.Г.: Не совсем. Кто-то пользуется синтезаторами и гитарными обработками для iPad — таких уже много, достаточно широко распространено. Массово не распространено пока, но есть герои; многие пользуются Ableton Live!, многие — Logic. В ресторанах музыканты с iPad читают тексты. Кто-то использует и плагины, как минимум троих знаю, кто активно пользуется Waves MultiRack.

А.Ч.: Платформа Apple — стандарт де факто?

В.Г.: Чаще всего Apple, да. Хотя плейбек из пультовой на вполне серьезных мероприятиях или телевизионных съемках чаще запускают с РС, по моим наблюдениям, многие на площадке пользуются планшетами РС. Mac vs PC – болезненная тема до сих пор, несмотря на то, что на современные MacBook можно поставить Win, а цены уже не отличаются в разы.

А.Ч.: О творчестве. Ты работаешь только с тем материалом, который тебя лично цепляет, или по принципу «бабки в руки — будут звуки»? Типа «это всего лишь работа, расслабься»...

В.Г.: Или цепляет, или хотя бы не раздражает. Но лучше, чтоб цепляло. И, конечно, очень важно, насколько профессиональные люди с тобой работают. Полно групп, которые и вроде бы платят хорошие деньги, и вроде бы играют, но стоишь за пультом и абсолютно не понимаешь, что ты тут делаешь.

А.Ч.: Говорят, позволить себе работать «с кем хочу» могут или очень богатые звукорежиссеры, или «не от мира сего»...

В.Г.: Да? Не слышал такого определения... Нет, не так. Работать «с кем хочу» может позволить себе любой человек, в особенности, если у него это хорошо получается. Зависит от жизненных установок и обстоятельств.

А.Ч.: Как чаще всего проходит работа с музыкантами? Какой стиль предпочитаешь: «звукорежиссер здесь главный», то есть «строишь» музыкантов сообразно своему замыслу, или же с точностью до наоборот — придерживаешься концепции «звукорежиссер-зеркало», который ничего не приукрашивает, ничего не прячет — дескать, как сегодня сыграете, ребята, так и прозвучите?

В.Г.: Ни то, ни другое. Я предпочитаю считать себя одним из членов коллектива, который делает общее дело. Мне в этом отношении повезло — я в основном работаю с очень хорошими, талантливыми и профессиональными людьми, с которыми нет никаких проблем. Главное — когда все понимают, что результат зависит от общих усилий. Т.е. я начинаю с того, что хочет музыкант, стараюсь не вмешиваться и не навязывать ему свои подходы. Если он просит невозможного — находим компромисс.

А.Ч.: И тем не менее звукорежиссер и музыкант всегда находятся по разные стороны баррикады, например, музыкантов часто раздражает, что на сцене они слышат одно, а в порталы идет совершенно другое...

В.Г.: А им и не надо слышать, что идет в порталы, на сцене всегда очень специфический баланс.

А.Ч.: То есть в зал музыкантов лучше все-таки не выпускать?

В.Г.: Ну, на саундчеках музыканты часто выходят в зал послушать — ведь результат всех волнует. Иногда что-то просят поправить или спрашивают, почему так звучит, а не иначе. Я в этом плане всегда достигаю консенсуса и априори уважаю людей, которые на сцене.

А.Ч.: На чеке зал обычно пустой, другое звучание...

В.Г.: Все равно можно понять, есть проблемы или нет. Скажу так: если в пустом зале звучит хорошо, со зрителями будет только лучше.

А.Ч.: Насколько ты доверяешь музыкантам в плане звука? Мне встречались звукорежиссеры, которые были глубоко убеждены, что единственная ручка, которую можно доверить музыканту, — это громкость, да и та может оказаться лишней? С современными клавишными, гитарными процессорами, цифровыми барабанами достаточно часто возникает ситуация, когда музыкант выкручивает свои эффекты так, что это напрочь не вписывается в замысел звукорежиссера. Как решать такие проблемы? Или такого у тебя не бывает?

В.Г.: Ну почему, бывает. Иногда удается убедить исправить, иногда нет... Громкость, кстати, — это первое, чего я бы музыкантам самим рулить не доверял! 50 на 50 — человеческий фактор играет очень важную роль. Например, слышишь проблемы в звуке инструмента, просишь показать, что накручено в процессоре, — а там на 4 кГц добавлено +16 дБ, причем на все просьбы этого не делать человек отвечает, что ему так нужно. Ничего не поделаешь, приходится на пульте рисовать зеркальный эквалайзер — да, на звук это влияет в худшую сторону, но если этого не сделать, будет еще хуже. А другой выслушивает и делает, как я прошу. Что касается «замысла звукорежиссера» — я считаю, что некий свой замысел может быть у студийного продюсера, но никак не у концертного звукорежиссера, потому что на концерте работаешь с уже реализованным замыслом.

А.Ч.: Получается, главное правило — это искать компромисс? А как быть со временем — его же может не хватить, чтобы со всеми утрясти возникающие вопросы?

В.Г.: В том и секрет — иногда компромисс как раз и заключается в том, чтобы не спорить. Даже не начинать. Или можно схитрить: сделать сплит в соседний канал и там накрутить человеку любую ахинею, которая ему удобна, а самому пользоваться тем, что надо тебе. Ну и напомню всем известный факт: творческие люди — все немного психи в любом случае, поэтому надо уметь в этом жить и быть немного психологом, а иногда и психиатром!

А.Ч.: Возвратимся от музыкантов к звукорежиссуре. Звук всегда отстраивается сообразно внутреннему ощущению звукорежиссера. А оно, в свою очередь, должно опираться на определенные эталоны, на слушательский опыт... Я понимаю, что могу напороться на ответ в духе маэстро Тосканини — «я вообще ненавижу музыку», но все-таки помимо работы много ли музыки слушаешь?

В.Г.: Много!

А.Ч.: На каких носителях?

В.Г.: В основном mp3 в iPod в наушниках Sony 7506, когда в поездках, а дома слушаю сетевые радиостанции и концерты на DVD.

А.Ч.: Не прошу «огласить весь список, пожалста», но хотя бы выборочно...

В.Г.: Разброс огромный — от болгарского хора до малоизвестных андеграундных групп из Калифорнии. Даже опера Родиона Щедрина есть!

А.Ч.: Болгарский хор — Bulgarian Voices имеешь в виду? Они да, клевые...

В.Г.: Angelite, да. Когда едешь в поезде или автобусе по России, не всякая музыка сочетается с тем, что видишь за окном. Вот Bulgarian Voices подходит... Что еще могу выделить? Как ни странно, в моем iPod все время меняется набор музыки, однако в нем всегда есть Red Hot Chili Peppers и Meshuggah.

А.Ч.: О, RHCP я тоже люблю, а Чад Смит — один из любимых барабанщиков...

В.Г.: У них уникальная музыка, которая никогда не надоедает и всегда актуальна. Жаль, что записано ужасно...

А.Ч.: Ну, «записано ужасно» тоже субъективно... В смысле не самая совершенная с технической точки зрения запись вполне может быть великой... Вот в 2009 году Фрипп перемастерил «At the Court of the Crimson King» 1969 года — да, получилось вкусно, но никто же не кричит, что старый диск нужно выбрасывать. Скорее наоборот...

В.Г.: Да все равно ужасно записано у них, вот ты попробуй Californication в наушниках послушать!

А.Ч.: Да слушал, конечно... Не знаю, все равно уши к звуку быстро адаптируются, и кажется, что все так и должно быть, но это уже следующий вопрос... Закрывая тему о группах и исполнителях — есть такая композиция, на основе которой делаешь выводы о звуке зала, по которой настраиваешь аппарат?

В.Г.: Вот уже долгое время я пользуюсь треком группы Talk Talk «Happines is Easy» — там есть все необходимое, чтобы сделать выводы об акустике зала и подкрутить эквалайзер. И а капелла песни «Yesterday» в исполнении Boyz II Men. Это первое, с чего я начинаю слушать зал, остальное может меняться в зависимости от музыки, которая будет звучать на концерте.

А.Ч.: Теперь вернусь к адаптации слуха. Как борешься с этим неизбежным на концертах явлением?

В.Г.: Не очень понял вопрос, пардон...

А.Ч.: Вот работаешь на каком-нибудь рок-фестивале — что-то слышишь в первых нескольких песнях, а потом уши «тупятся» и контроля уже нет. Разве что действительно на ± 16 дБ ручки выкрутить, а меньших просто незаметно...

В.Г.: Вот не сталкивался с таким, сам я не люблю, когда громко. Если у меня длинный фестиваль или что-то такое криминально громкое — обязательно пользуюсь берушами или хотя бы наушники закрытые надеваю. Хотя это, как мне кажется, индивидуально у всех... Жена, правда, говорит, что когда я после концерта прихожу домой, музыку включаю громче обычного.

А.Ч.: Тут еще ведь бывает громкий звук, но комфортный, а бывает порядка 90 дБ, но перекомпрессирован, искажен, создает впечатление убийственно громкого и утомляет...

В.Г.: Это да. Или когда середины много...

А.Ч.: К слову, об отстройке музыкантами гейна и эквалайзера на своих комбиках...

В.Г.: У меня в коллективе все мирные в этом смысле. Плюс комбик можно развернуть всегда — это то, что касается громкости. Что касается эквалайзера, музыканты опытные и профессиональные, сами настраивают свой звук, и мне ничего делать уже не надо кроме включения обрезного фильтра.

А.Ч.: Теперь вот какой вопрос. Что скажешь насчет современного слушательского вкуса? Ведь звукорежиссура тогда прогрессирует как искусство, когда у нее есть избалованный, искушенный, вдумчивый слушатель, который знает толк и в хорошем звуке, и в исполнительском мастерстве... И наоборот, если уровень слушателя низкий, зачем вообще нужен звукорежиссер? Проще поставить какой-нибудь автоматизированный чудо-прибор, который будет следить, чтобы все было «не слишком громко, не слишком тихо и не заводилось» — и дело с концом!

В.Г.: Это прежде всего зависит от того, какие у исполнителя слушатели. Я не думаю, что люди, которые ходят на «фанерные» концерты или какой-нибудь отмороженный шансон, отличаются утонченным вкусом или что-то могут сказать интересное о звуке или об исполнительском мастерстве. Если же люди идут на концерт, где играют настоящую музыку, они все с претензиями и знают, чего хотят услышать. Это разные культурные слои. Одни слушают песни, где главное — чтобы слова были понятны, остальное неважно. Другие же хотят получать удовольствие от музыки — вот им уже важно все. Есть еще известное правило, соблюдение которого дает свои плоды, — на концерте должно звучать так же, как на пластинке. А чудо-прибор уже давно есть, называется — минидиск.

А.Ч.: Был у нас в Саратове случай: приезжал Козлов на гастроли, аншлаг, в зале собрались поклонники «Арсенала», взыскательная, та самая публика, возрастная... А вот звукорежиссер был помоложе, не сориентировался и выстроил в порталах этакую «дискотечку»... Рассказывают, зрители его чуть не съели заживо...

В.Г.: Тут, знаешь, скорее вопрос не к местному звукорежиссеру, а к Козлову — почему не возит с собой звукорежиссера. Такое частенько встречаю и каждый раз удивляюсь. Однажды мне повезло поработать с Adrian Belew — он тоже без звукорежиссера приезжал. И когда его спросили, как же он ездит без звукоинженера, он ответил, что состав у него очень простой — барабаны-бас-гитара-голос, и никогда проблем не было. До того момента, пока в Россию не приехал...

А.Ч.: Вот потряс, честно. Adrian Belew в послужном списке — это, конечно, высший пилотаж...

В.Г.: Да, на King Crimson Festival порулил и его, и под конец полный состав фестиваля, всех, кроме Фриппа. Причем совершенно случайно получилось. На саундчеке я не был, за пульт меня пригласили в пожарном режиме, когда выяснилось, что звукорежиссера для Adrian Belew Power Trio нет. Для полного счастья их почему-то завели в дополнительный пульт MIDAS Venice, у которого не все каналы были исправны, мастер-секция не работала, ни одного прибора обработки не было подключено — все было сделано для того, чтобы я провалился. Первые две песни пришлось разбираться, «что тут и где». Но потом как-то приспособился. А когда в финале вышли Пэт Мастелотто, Тони Левин и Эдди Джобсон — они-то были включены в основной пульт! — разрывался между двумя консолями. Однако сделал все, что смог, какие-то люди подходили, благодарили за звук, а кто-то жутко ругался (и я понимаю, почему). Но сам я получил просто шоковое удовольствие от таких музыкантов и вообще от осознания того, на каком концерте и с кем работаю.

А.Ч.: Традиционный «подзанавесный» вопрос: твои пожелания читателям «Шоу-мастера»? С учетом того, что это (в основной массе) музыканты, звукорежиссеры, прокатчики и продавцы оборудования.

В.Г.: Меньше ругаться между собой!

А.Ч.: Класс! Ну, а тем, кто еще только начинает работать в качестве звукорежиссера или музыканта — в общем, еще не научился ругаться?

В.Г.: Ничего не бояться и уважать музыку! И еще — иметь мужество бойкотировать пошлое и бездарное, всех денег не заработать все равно!

А.Ч.: Владимир, огромное спасибо и до свидания!

В.Г.: Удачи всем!

20/03/2012