Звукорежиссером я работаю с 2004 года. В школе играл на барабанах, а звуком начал заниматься в протестантской церкви, где выступает много музыкальных групп, это связано и со служением, и с поклонением, есть группы, которые играют на улице и рассказывают людям о Боге. У меня был большой интерес к музыке и желание делать что-то в церкви, и ребята из музыкальной группы начали со мной заниматься.

Роман Моторов знакомил меня с оборудованием, в то время в основном аналоговым, с большими аналоговыми пультами. Рома увидел во мне желание,  какой-то талант и помогал мне с пониманием процесса, так все и началось. Мне повезло, что в протестантских церквях музыкальная часть занимает большое место и уровень ее достаточно профессиональный.

Как вы начали работать не только в церкви?
У меня стало хорошо получаться и меня заметили. В те времена приезжали много миссионерских групп – английских, американских. А когда работаешь с зарубежными коллективами, многому учишься, и в теории, и на практике. А затем я сам стал более детально изучать свою специальность по журналам, видеоурокам, через общение с другими звукорежиссерами.

С какими музыкальными группами вы сотрудничали?
Была такая известная христианская группа «Сыны грома», начинал я с ней. Играли в Санкт-Петербурге, ездили по  другим городам, знакомили людей с христианской культурой. В неделю могло быть 3 концерта прямо на улице рядом со станциями метро. У нас было свое оборудование: колонки Electro-Voice, пульт Soundcraft, приборы динамической обработки dbx и Behringer, достаточно простой комплект, но группа хорошая, из профессиональных музыкантов – барабаны, бас, гитара и клавиши. Для меня работа с этой группой была служением, активное гастролирование продлилось несколько лет и дало мне большой начальный опыт. Когда играешь на улицах, люди замечают твою работу, оценивают, видят талант.

Затем я попал в более профессиональную среду. Ведь помимо служения в церкви нужны еще и деньги на жизнь. Я стал работать в прокате и параллельно – с другими коллективами: «Subcultura», Top-Display!, где лидером был Макс Каменщиков, экс вокалист группы «Оригами». Мне очень нравился такой молодежный движ, веселый панк-рок, желание принести людям радость и хорошее настроение.
Помимо этого, работал с христианскими американскими артистами, проехал большой тур по Европе (около 11-12 городов) с Филипом Реннером. Стараюсь постоянно учиться чему то новому, все идет вперед, останавливаться нельзя.

 
Когда вы попали в команду Вячеслава Бутусова?
В 2017 году. После «Юпитера» создавался новый проект, набиралась новая группа, куда искали музыкантов и звукорежиссера. Наверное, основой нашего сотрудничества было еще и духовное понимание и единство. Вячеслав – тоже верующий человек, и меня это очень привлекло, как и его и рассуждения о жизни, тексты его новых песен, и не важно, что я из протестантов, а Вячеслав православной веры.

Пять с половиной лет, с 2017 года по ноябрь 2022, я был в коллективе, но этим юбилейным концертом в «Крокусе» наше сотрудничество завершилось, мы расстались по-доброму и я благодарен Вячеславу Бутусову за доверие, а также коллективу – за хорошую работу.

Вы знакомы с залом «Крокуса»?
Да, я знаком с этим залом, Вячеслав дает концерт в «Крокусе» как минимум 1 раз в год, помимо сольных концертов там проводились разные фестивали, так что площадка мне хорошо знакома.

Некоторые ваши коллеги говорили, что в «Крокусе» неровное покрытие зала и неравномерное распределение звукового давления. Вы чувствовали эти особенности?
Надо сказать, что «Крокус Сити Холл» хорошо спроектирован, инсталированное оборудование хорошо настроено, но под каждую программу требуется более детальный подход. Мы с Николаем Яшиным, системным инженером «Крокус-Сити Холла», 5 ноября уделили большую часть времени отстройке PА-системы,  на партер довешивали еще акустику L’acoustic K2, а на балкон работала штатная система Meyer Sound.

Основной задачей было сделать ровное покрытие на каждом зрительском месте. Мы провели большую работу, потратив на это около двух часов. Ставили измерительные микрофоны в различных точках зала, корректировали систему таким образом, чтобы звук на каждом месте был примерно одинаковым. Учитывали расстояние для зрительных мест в самой дальней части зала, на какие-то верхние кабинеты был компенсирован вверх с помощью внутренних систем Meyer Sound air correction, когда система сама компенсирует верхний диапазон частот на большое расстояние.

Обычно чем дальше от колонок, тем быстрее верх затухает, так что задачей было поставить верхние частоты и приблизиться по давлению к тому, что происходит в партере. Судя по нашим оценкам и отзывам в интернете, нам удалось в целом выровнять систему таким образом, чтобы давление и частотная характеристика в зале были одинаковы и в партере, и на балконе.

Какие акустические системы довешивали?
Довешивали L-Acoustics, в партер K2 по 8 кабинетов на сторону и по четыре сабвуфера KS28 доставляли вниз. И, как я уже говорил, штатная Meyer Sound работала на балкон. Мы постарались свести Meyer Sound и L-Acoustics таким образом, чтобы вся система работала слажено, чтобы получилась единая картинка без какой-либо ступеньки при переходе с партера на балкон.

А пульт?
Пульт Avid S3L. В коллективе Вячеслава я работал на пультах фирмы Avid, в райдере другого не было, чтобы максимально одинаково звучать на любых площадках во всех городах на разном оборудовании. С моей точки зрения, пульт должен быть одной фирмы, чтобы шоу было сохранено со всеми аспектами и красками, которые задумывались изначально.

Используете ли вы на концертах плейбэки?
Группа использует плейбэк в небольшом количестве и не во всех песнях. В новой программе «Аллилуйя» Вячеслава Бутусова в презентации 2020 года совместно с компанией Sila Sveta было больше плейбэков, так как в альбоме было записано много струнных, клавиш и гитар. Чтобы максимально приблизить студийное звучание к концертному, какую-то часть инструментов брали в большем объеме. А в концерте «Наутилус Помпилиус 40 лет» плейбэков использовалось мало.

Было два блока: акустический и электрический. В акустическом блоке плейбэки вообще не были нужны, по задумке Вячеслава, все должно было звучать как в студенческие годы: естественно, близко к зрителю, душевно. Он хотел отразить, как начинался «Наутилус»: с концертов под акустическую гитару в небольших залах, студенческих общежитиях, на кухнях.

В акустической части концерта звучали старые песни, которые редко исполнялись или даже ранее вообще не исполнялись.
Зрители по достоинству оценили всю многогранность группы «Наутилус Помпилиус», стихов Ильи Кормильцева и музыки Вячеслава Бутусова.

Во второй части концерта – электрической – плейбэки использовались, но не во всех песнях. Например, в «Ален Делоне» они заменяли флейту, игравшую основную тему. В «Крыльях» были струнные, без которых было бы тяжело передать атмосферу песни. Некоторые песни были с электроникой, например «Я хочу быть с тобой» была дополнена синтезаторами и перкуссионными инструментами.

В какие микрофоны пел солист и какие стоят на музыкальных инструментах?
Вячеслав Геннадьевич последние полтора-два года поет в микрофон sE Electronics V7. Мне его посоветовал Борис Истомин. Нравится, как он передает тембр Вячеслава Геннадьевича, с небольшой коррекцией получается естественный вокал. Важно, что в этот микрофон мало проникают инструменты, стоящие на сцене, что позволяет сделать звук достаточно чистым. До этого Вячеслав использовал микрофон Audio-Technica AE6100, тоже хороший, но в сравнении с нынешним проникновения было гораздо больше, и на некоторых площадках работать с ним сложнее. Гитарист у нас играет в гитарные кабинеты, они снимаются классическим Shure SM57.

На барабанах тоже достаточно стандартный набор: на бас-барабане классическая связка Shure 91 и 52, на малых барабанах – Shure SM57, а снизу подзвучивает пружину SM98, на томах я использовал микрофоны Audix D2, стоял на рэк томе и D4 или D6 – на флор томе. Для оверхэдов мы выбирали широкомембранные микрофоны AKG С414, на хайхете – SM81, бас по большей части был в линию через преамп Aguilar Tone Hammer, Moog тоже шел в линию.

Расскажите, пожалуйста, о мониторном сетапе. Кто был мониторным звукорежиссером?
Давайте я сначала представлю всю техническую команду, потому что результат всегда достигается общими усилиями: продакшн-инженер, видео, свет – Денис Залуцкий, инженер по бэк-лайну – Максим Рабцун и мониторный инженер Егор Дулькин из Санкт-Петербурга. Егор в коллективе также с начала его создания и знает все детали и пожелания музыкантов на сцене. Он работает на пульте Yamaha CL5. Системы ушного мониторинга – Shure PSM 1000. Напольных мониторов, прострелов и другой подзвучки сцены у нас нет, музыканты работают только в ушные мониторы.

Вы знакомы с ушными мониторами отечественного производства?
Наши басист и барабанщик работают как раз в таких мониторах Artist Monitors. Эти наушники делаются в Санкт-Петербурге. Вячеслав Суори и Вячеслав Бутусов используют наушники американской фирмы 64 Audio. мониторный инженер – 64 Audio и, а также Sennheiser.

Где вы репетировали перед концертом?
Основная часть программы и сам продакшн прошли в Санкт-Петербурге в репетиционном зале Вячеслава. Сначала Вячеслав Бутусов и Вячеслав Суори создали, так сказать, «рыбу» песен, придумали аранжировки, дальше подключились бас-гитарист Руслан Гаджиев и барабанщик Дмитрий Рахматулин, отрепетировали все в условиях малого звука на точке, а потом в процессе тура и гастрольных концертов на саундчеках песни дорабатывались на большом звуке, этому специально отводилось время.

Что можно сделать заранее, или как-то формализовать, чтобы чекапы на гастролях или в новом зале проходили с меньшим количеством усилий и времени?
У нас саундчеки очень небольшие,  мы используем одинаковое оборудование на всех концертах. В основном это касается гитарного звука, пультов, бэклайна. Мы возим свои микрофоны и инструменты, кроме барабанной установки. Это позволяет быстро адаптировать шоу во всех залах с разной акустикой. Вносится какая-то коррекция под PA систему, под звучание зала, но основная сцена работает достаточно уверенно.

Все, что мы определили на репетициях, хорошо проявляет себя и на концертах на разных площадках. То есть, если кратко ответить на вопрос, это максимальное использование своего оборудования, микрофонов, инструментов.

И пульт возите?
Мы возили с собой FOH-пульт Avid S3L. Это компактная консоль, на которой в нашей стране работают многие группы, например, «БИ-2», «ДДТ» на последних концертах, группа Кипелова, Николая Баскова, раньше – группа «2517» и другие, у консоли большие возможности, качественный звук, и ее можно спокойно перевозить с собой, потому что пульт разделен на несколько компонентов: стейджбокс, контроллер с фейдерами и компьютер в отдельном кейсе, где стоит HDX карта и проходит вся обработка.

Много ли гастролей было в последнее время уже после ковида?
Да, после ковида количество гастролей значительно возросло. Я думаю, что программа «Наутилус Помпилиус 40 лет» пользуется большим успехом, потому что люди любят эти песни, приходят на выступление, ностальгируют.

Молодежи много в зале?
Достаточно много, и это радует. Кто-то впитал эти песни от родителей, кто-то услышал по радио или через какие-то другие источники, интернет, или в соц-
сетях.

Как вы думаете, насколько сейчас современны аранжировки по сравнению с тем, как они звучали, к примеру, 15 лет назад? Можно ли сказать, что они сильно изменились?
С того времени все очень изменилось. Многие песни, особенно в электрической части, имеют другую аранжировку, а в акустической части концерта аутентичность была главной идеей, чтобы максимально передать тот звук и настроение, которые были при рождении песен.

Акустика это хорошо выражает, потому что там все естественно, близко, душевно, она позволяет окунуться в то время, когда песни были написаны. Но в наше время, конечно же, приходится адаптироваться под современный звук, использование того же современного гитарного звука.

А можно сказать, что поменялось?
Все идет, конечно же, от Вячеслава Геннадьевича, от его голоса, настроения и чувствования этих песен в новом времени. Большинство песен исполняются приближено к старым аранжировкам, но используя новое, более современное звучание. Например, гитарист долго с большим уважением и трепетом подбирал звук под каждую песню. Так, чтобы песня больше приобрела, чем потеряла.

Тем более, что в нынешнем составе группы мало музыкантов. Раньше были саксофон и клавишные инструменты, а сейчас что-то заменяет плейбэк, хотя большая часть песен играется без него. Аранжировка отталкивается от того, насколько это можно сыграть вчетвером. Получается гитарный звук с минимальным использованием плейбэка, в котором есть различные клавиши и синтезаторы, а также струнные инстументы.

Я был рад прикоснуться к истории этих песен, сам любил группу «Наутилус Помпилиус», мама ее слушала. Я в какой-то степени унаследовал любовь
к этой музыке. Мне очень приятно работать на таком концерте, это для меня большая ответственность. И мне как звукорежиссеру важно максимально передать задуманное музыкантами зрителю, чтобы он остался доволен и ушел с концерта с хорошими эмоциями.