Концертное качество звука в театре: радиосистемы Sennheiser в рок-мюзикле TODD

Юлия Костерова
Фото Яны Каратаевой


На яркой и насыщенной российской театральной сцене заметно выделяются несколько
оригинальных авторских проектов, по своему уровню составляющих достойную конкуренцию
Бродвею и известным европейским постановкам не только в театральном плане – таких много,
но и по уровню своего технического обеспечения.
Это, например, проект продюсерской компании «Театральное дело» рок-мюзикл «TODD».


Рок-мюзикл «TODD»— это авторская версия знаменитой лондонской городской легенды, которая также легла в основу музыкального фильма Тима Бартона «Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-Стрит» с Джонни Деппом в главной роли, а еще раньше вдохновила мюзикл Стивена Сондхейма. «TODD» рассказывает о странном цирюльнике, быть клиентом которого небезопасно: он мстит за разрушенную семью, убивая неугодных клиентов лезвием опасной бритвы, а скрывать эти деяния ему помогает влюбленная в него булочница Ловетт.


Идея пересказать эту историю в стилистике панк-рока принадлежит Михаилу Горшеневу. Он же сыграл заглавную роль в постановке. Оригинальное либретто для «TODD» написали известные драматурги Михаил Бартенев и Андрей Усачев: они превратили мрачного убийцу Тодда в изгоя-романтика, который стремится восстановить нарушенную справедливость. Под руководством режиссера Владимира Золотаря артисты мюзикла трансформировали привычные театральные стандарты, смешивая балет, паркур, граффити, классический мюзикл, рок-оперу и мистерию в присущей группе «Король и Шут» гротескной манере.


Музыканты «Король и Шут» на протяжении всего действия вживую исполняют свои песни, написанные специально для спектакля. После трагической смерти Михаила Горшенева роль Суинни Тодда в легендарной постановке исполняет Роберт Остролуцкий, фронтмен московской industrial-команды «Собаки Табака». В конце каждого показа «TODD» в память о Михаиле Горшеневе теперь звучит фрагмент из песни «На краю» с его вокалом. Это была совместная идея всей команды рок-мюзикла «TODD», которую зрители восприняли очень тепло.


Музыкальный руководитель Ольга Шайдуллина и технический директор Сергей Дементьев рассказали нам о наиболее интересных моментах работы над звуковым сопровождением спектаклей.
Юлия Костерова: Ольга, расскажите, пожалуйста, как вы начали работать над таким необычным для композитора с академическим образованием проектом?
Ольга Шайдуллина: Меня пригласила Татьяна Лукьянова (исполнительный директор продюсерской компании «Театральное дело») и дала послушать 2 диска.
Сергей Дементьев: Группа «Король и Шут» записала, если можно так назвать, радиоверсию мюзикла, которая вышла на двух дисках: Акт 1 и Акт 2.




Ольга Шайдуллина и Сергей Дементьев



О.Ш.: Когда прислали текст, меня зацепила интересная идея. Потом я встретилась с продюсером и режиссером (музыкантов я тогда еще не видела). Также повлияли на мое решение и задачи, которые передо мной были поставлены. Как оказалось, они соответствовали тому, что я умею: расписывать партии для хора, озвучивать его, заниматься с солистами – я как раз начала преподавать во ВГИКе.


Все завертелось, а когда приехал Горшенев, сомнения развеялись сами собой. Я сразу поняла, почему Влад Любый и Горшенев задумали этот проект, который они вынашивали несколько лет. Суинни Тодд и Горшенев схожи по характеру, по темпераменту, эмоциональным прорывам. Влад увидел как реализовать эту затею, как можно соединить Горшенева и Суинни Тодда. Все это выстроилось в логичную и гармоничную по своей задумке идею. Ну и обаяние Горшенева тоже сыграло свою роль. Сейчас мюзикл идет уже третий сезон, значит, это был 2011 год.



Ю.К.: Как проходила работа над постановкой?
О.Ш.: В мои задачи входила работа с хором, с солистами, нужно было перевести то, что Миша напел, в ноты и выучить ноты с солистами. Это было трудно. Первые уроки по вокалу были «кровавые». Все солистки возражали: «Мы же занимаемся панк-роком», на что я им: «Конечно, но в ноты нужно попадать, петь-то мы тоже будем».


     


Ю.К.:  Нечасто музыкальный руководитель занимает место у микшера в качестве звукорежиссера. Что послужило причиной такого решения?
О.Ш.: За пульт я попала случайно. Хор звучит вживую, ничего не прописано, нужно выстраивать баланс с группой. Так и приросла к пульту. Ни один другой спектакль я не веду по звуку. Только «TODD». Дело в том, что на сценические репетиции было отведено очень мало времени: и на то, чтобы справиться с подзвучкой хора, и чтобы организовать микс артиста, хора, группы. Так как я сама все эти процедуры расписывала, естественно, мне было легче. Я слышу идеал, к которому нужно стремиться.



С.Д.: Сначала у нас было два звукорежиссера, один работал с группой (как и сейчас), другой с хором, а Олю поставили между ними, на вокалистов.
Ребята были из разных сфер профессии: Паша Завьялов из группы «Чугунный скороход» занимается кино и электронной музыкой. А Михаил Рахов – звукорежиссер группы, который с ними катается постоянно.


  



Ю.К.:  Как организована техническая часть звукового сопровождения?
С.Д.: Во-первых, у нас все звучит вживую. Прописаны только какие-то минимальные спецэффекты (например, звуки лезвия бритвы или какие-то ультранизкие звуки), у нас даже стоит специальный человек с MIDI-контроллером, который управляет всеми этими эффектами. А в основном это живой состав – коллектив группы «Король и Шут», который с тех пор, как Михаила не стало, выступает под названием «Северный Флот». Они гастролируют со своей программой, но в спектакле по-прежнему числятся как «Король и Шут». Группа: 2 гитариста, басист, барабанщик, клавишник, все играют в in-ear мониторах, все с процессорами, без комбиков.



  

  



О.Ш.: Поэтому за сценой звучат только барабаны, и еще какие-то выкрики балета – то, что нужно для действия.
С.Д.: Причем для группы выстроены декорации в виде стеклянного дома высотой 6-7 метров, которые выполняют функцию drum-shield, и звук барабанов со сцены не мешает миксу в зале. Вся группа расставлена в этом «доме» по этажам: на первом этаже клавиши, бас, потом барабаны, потом гитары.


Группа дает основное музыкальное сопровождение. Состав основных вокалистов – поющие актеры и хор. 8 человек основных вокалистов, 8 человек – хор, и все они двигаются в гарнитурах и in-ear мониторах Sennheiser. Сейчас мы используем 2000-ю серию– и in -ear, и микрофоны. Гарнитуры – HSP 4 или Ear Set 4. За время выпуска перепробовали разные, не буду называть бренды сейчас, в итоге Sennheiser вырулил лучше всех. Когда перешли на Sennheiser, произошло какое-то феерическое чудо, спектакль зазвучал!
О.Ш.: История звука в спектакле – вообще отдельная тема. Как обычно бывает, если звук хороший, то фанаты, зрители его не замечают и про него не пишут. Как сейчас и происходит. А после самых самых первых спектаклей все время был «разнос» в соцсетях.


  



С.Д.: На самом деле первая проблема возникла с площадкой. Мы выпускали спектакль в Театре Киноактера, совершенно не приспособленном к музыкальным спектаклям. Там репетировали и там же состоялась премьера. Кстати, театр – один из факторов, повлиявших на наше решение остановиться на радиосистемах Sennheiser. Он находится на Садовом кольце и когда мы начинали репетировать, днем все было хорошо, а после пяти-шести часов вечера сразу начинали «рваться» частоты. Подрывались микрофоны, in-ear, все трещало.


В этот момент приходилось все перестраивать, искать свободные частоты, в чем нам помогли наши друзья из Stage Audio, которые приехали и прописали новые частоты в программе для управления радиосистемами Sennheiser. Удалось составить надежный радиочастотный план несмотря на непростую эфирную обстановку. Все спектакли отработали чисто. Но сам зал не звучал, как мы ни бились. И акустику перевешивали, и разные приборы использовали для финальной обработки. Я уже дошел до того, что принес Waves MaxxBCL и поставил на мастер, но это случилось уже ближе к середине сезона, когда все другие способы перепробовали. И тогда звук начал появляться. Потом мы сменили площадку, переехали в Детский музыкальный театр им. Н. Сац и там зазвучали.


     



В театре Н. Сац я немножко переработал сам развес акустики. Мы использовали линейные массивы, в данном случае Martin Audio. В Театре Киноактера у нас были только левый и правый порталы, а в театре им. Н. Сац я добавил еще центральный кластер и развел так, что в порталах звучит музыка и обработанный вокал, а в центральном кластере, который достаточно широко раскрыт на весь зал, – только голоса. Благодаря добавлению центрального кластера удалось отстроить хороший баланс музыкального сопровождения и голосов актеров.


О.Ш.: С центральным кластером появилась четкость дикции. А то бывали такие моменты, когда продюсеры напоминали: это не рок-концерт, а спектакль. А в «спектакле» приходилось подбирать группу, добавлять голоса, чтобы зрители могли слышать текст, понимать, о чем речь, что на рок-концертах не так важно. Ну и представьте: тут же Рахов. А тут Завьялов. И начинается: Завьялов поднимает голоса, а Рахов слышит, что группа в провале, и начинает поднимать группу.
С.Д.: И доходило до того, что зрителей начинало вжимать в кресла. Суммарная мощность получалась до 40 кВт.
О.Ш.: А сейчас мы с Раховым договариваемся: разгоняемся к финалу первого действия. И наблюдаем друг за другом, даем по рукам, когда понимаем, что начинается бег наперегонки. Но сейчас приятно с этим работать, особенно когда Sennheiser появились.


  


Ю.К.: Что стало определяющим при выборе Sennheiser?
С.Д.: В данном случае все технические решения принимал я. Посмотрел различные варианты, прикинул, что нам больше подойдет, с чем удобнее будет работать, и остановился на Sennheiser. Дело не только в качественной передаче звука, они очень удобны в управлении: можно с ноутбука управлять частотами (каждым поканально или всеми вместе), можно на площадке загрузить заранее подготовленные настройки. И зазвучало все совершенно на другом уровне.


Поэтому мы даже решили, что весь этот сетап лучше купить и возить с собой – даже в Москве тяжело поставить такое количество, не говоря уже о регионах. У нас получается порядка 16 вокальных радиосистем и 16 in-ear мониторов. И это не считая 16 каналов группы. Микрофоны тоже Sennheiser: MD 421 стоят на томах, e 604 – на малом. Думаю перевести сейчас на e 908D, послушаем, как это будет звучать.. Экспериментируем до сих пор.


Ю.К.:  А цифровые радиосистемы не пробовали?
С.Д.: В данном случае это вопрос ценовой политики. На первые спектакли мы вообще арендовали все радиосистемы, а потом решили купить свои. По балансу цены и функционала 2000-я серия оказалась оптимальным вариантом на данном этапе. После сравнения цен на комплекты разных брендов, предлагающих сравнимые по качеству решения, in-ear мониторы Sennheiser оказались вне конкуренции, а микрофоны чуть дороже, но мы решили остановиться на них из-за звучания и остались довольны, постоянно убеждались в правильности своего решения. И размер, и качество звучания нам очень подходят. Плюс удобство управления: я, честно говоря, пока такого не видел больше ни у кого. У них очень удобный бесплатный софт для управления с ноутбука, скоро, надеюсь, и для IPad допишут.


Ю.К.:  Как в России обстоят дела с техподдержкой?
С.Д.: Честно говоря, не знаю, в чем дело, то ли они к нам так относятся потому что все-таки это 100% «живой» мюзикл… Постоянно что-то происходит, как это обычно бывает, вокалисты рвут провода у микрофонов (хотя это было в основном до Sennheiser), сейчас иногда какие-то мелочи случаются, но до сих пор в течение 1-2 дней все меняли или восстанавливали. Может, они наш спектакль просто очень любят).


Ю.К.: Как справляетесь с мониторным? Отдельный пульт используете?
С.Д.: У нас мониторного пульта как такового нет, почему-то не сложилось.


О.Ш.: На самом деле справляемся и без мониторного пульта. Практически каждый раз мы накануне делаем полноценный прогон. Благодаря тому, что купили весь комплект Sennheiser, делаем прогон со всем оборудованием, полным звуком. У вокалистов есть возможность скорректировать свои мониторные запросы, но, как правило, на следующий день еще раз все отстраиваем.
С.Д.: Когда выпускались 3 года назад, мы долго думали, какую консоль поставить, опять же из финансовых соображений, в итоге пришлось ставить две консоли, потому что уперлись в количество выходов. Для того, чтобы получить нужное количество каналов мониторинга для каждого, у нас сейчас два пульта соединено по AES. Один, для группы, другой – для хора.


Ю.К.: «Москвич» – это уже третья по счету площадка?
С.Д.: Да, мюзикл идет третий сезон и «Москвич» – это третья по счету площадка.
О.Ш.: Не считая ДК МАИ, где мы сдавали спектакль, был прогон на зрителя.
Ю.К.:  Акустика тоже Martin Audio?
С.Д.: Да, тоже Martin Audio W8LC, так исторически сложилось. Небольшой на самом деле комплект получается: 6 сателлитов на сторону, плюс 4 сателлита – центральный кластер и по 8 субов на сторону, еще субы в подвесе.


Ю.К.: Сколько времени ушло на подготовку?
О.Ш.: Если считать с момента сговора Любого и Горшенева, то года два с половиной, с того момента, как я присоединилась, полгода, наверное. Летом был кастинг, в Театре Киноактера мы работали уже в августе, а осенью была премьера.
Ю.К.: Это первый опыт сотрудничества с рок-проектами? Приходилось ли ранее делать что-то подобное?
О.Ш.: Да, такой первый.


Ю.К.: А до этого, я читала, были интересные проекты с электронщиками, (вы известны интересными работами в области соединения различных видов и форм искусства, в частности, электронной и акустической музыки. )
О.Ш.: И сейчас вот 22 марта будет концерт. Вообще-то это первый проект с такими ребятами. До этого я делала «Бременские музыканты» (режиссер Тыкорин) – мы переосмыслили музыку Гладкова, переаранжировали для такого состава (бас, гитара, клавишные, ударные).


Но тогда пригласила группу консерваторских музыкантов, с которыми мы говорим на одном языке и нам было достаточно легко взаимодействовать. В прошлом сезоне выпустила спектакль с рок-командой в Новосибирске. Знакомые и те, кто следил за моей биографией, сказали: «Суинни Тодд дал о себе знать, да Оля?» Я действительно такую музыку раньше не писала, не использовала перегруженные гитары. А сейчас легко. Несмотря на то, что я не считала, что этот проект разовьет меня как музыканта, в этой музыке, в аранжировках, в звучании я нашла для себя новые тембральные возможности. Сейчас, например, в Омске, выпустили оперу «Пир во время чумы», в которой я тоже использовала перегруженный бас.


Ю.К.: Кто из западных коллег больше всего повлиял на ваше творчество?
О.Ш.: В свое время на меня очень сильно повлияли минималисты. Для меня это было открытие, Найман, Гласс (в меньшей степени), Кейдж, причем не концептуальные вещи, а когда он музыкой занимался. Мне очень нравятся японские эксперименты с электроникой. Нойз еще для себя открыла. Это не значит, что я буду работать в стиле нойз или заниматься электроникой, но можно воспринимать музыку как мысль и перенимать не столько саунд, сколько стиль мышления или подачу материала. Мысль, которая каким-то образом излагается. Это определенный язык и когда музыку можно воспринимать как язык, а не как повод повеселиться или потанцевать, то в любом качественном материале, если это не халтура, не отписка, можно разглядеть что-нибудь интересное.



Ю.К.: А из российских?
О.Ш.: Мне нравится Павел Карманов. Может быть, еще Маноцков, который много в театре работает, и я знаю, что он делает в театре и не очень знакома с тем, что он делает вне театра. С Кармановым наоборот. Карманов пишет очень позитивную музыку. Несмотря на то, что он достаточно смело экспериментирует со звучанием, формой, он выделяется своим позитивным настроем, что ли. Я вот такую музыку не умею писать. Если даже какая-то живость в моей музыке проглядывает, то она, как правило, злая. А у Паши Карманова все очень позитивно, в наше время редко кто так пишет. Особенно этого не хватает молодым композиторам. Недавно в Екатеринбурге был форум молодых композиторов, совсем молодые, 4-5 курс, заканчивают консерваторию. Как-то все, что звучало, было очень сумрачно, видимо время такое, оно не дает вырваться в более позитивные музыкальные высказывания.


Ю.К.:  Ездите на гастроли?
С.Д.: Пока ни один российский город не может нас принять. Даже Санкт-Петербург уже второй год думает. Причем технический райдер исполняется, потому что большую часть мы привозим с собой, а привезти 80 человек уже дорого.


О.Ш.: Для сравнения, у классиков один оркестр без солистов, без балета – 80 человек. И ведь ездят же.
С.Д.: Они ездят за счет государственных дотаций. Мы же можем рассчитывать только на свои ресурсы.
Я вот тоже пытаюсь придумать сейчас как обновить все технологии, может быть поменять консоли на более современные. Пока не знаю, как это получится. Очень рады, что с радиосистемами вопрос решен.


Ю.К.:  Сергей, а помимо «TODD», давно работаешь с оборудованием Sennheiser?
С.Д.: Да, причем на совершенно разных проектах. Я же всю жизнь работал звукорежиссером, первый концерт отработал в 1994 году. В театральную среду я пришел случайно. Долгое время занимался студиями, c тех пор еще когда работал в компании A&T Trade, ну и до сих продолжаю заниматься. Причем так получилось, что от звуковых я перешел на видеомонтажные и съемочные комплексы, был техническим директором картины, участвовал в переоснащении Amedia и ряде других проектов. В качестве завукорежиссера поработал со многими группами, в том числе с зарубежными звездами.


Все это время оборудование Sennheiser периодически попадалось на разных проектах, и с ним всегда было удобно работать. В свое время я даже в свой комплект прикупил парочку in-ear, парочку гитарных радиосистем, какое-то количество микрофонов. Кстати, совем недавно работал с одной командой в China Town и попробовал свои микрофоны e 908D микрофоны на барабаны, и остался очень доволен. Группа тоже сказала, что это был самый лучший звук за всю историю их выступлений. Поэтому с Sennheiser стараюсь дружить.


Ю.К.: В чем преимущества этого бренда?
С.Д.: Дело в том, что я люблю новые технологии. Хороших микрофонов у всех много, а вот что касается радиосистем, то я пока не встречал такого оптимального соотношения цена/качество. Плюс удобство управления.


Ю.К.: Есть ли любимые модели, которые всегда возишь?
С.Д.: Сейчас мне очень нравятся микрофоны e 908, везде их использую. В прошлом году, например, я работал с барабанным шоу, где одновременно на сцене 12 барабанщиков, им тоже ставил. Радиосистемы мне тоже нравятся у Sennheiser. Например, 2000-я серия. Она, как многие считают, дорогая, но на самом деле это оптимальный вариант. И 300-я своя есть, тоже очень доволен.



Ю.К.: Что бы ты порекомендовал из радиосистем?
С.Д.: 2000-ю серию, если есть возможность – 3000-ю, получается дороже, зато они очень маленькие, на одной батарейке работают.
2000-я серия хороша по многим параметрам. Микрофонам не нужны отдельные сплиттеры, на две антенны можно повесить восемь систем. Дальнобойность, удобство управления через специальную программу.


Ю.К.: Какие модели ты считаешь абсолютными must-have?
С.Д.: В качестве клубного варианта группам я бы порекомендовал комплект из 908-х микрофонов для томов и малого барабана. Они маленькие, удобные, и даже из совсем разбитой установки удается извлечь совсем другую картинку по сравнению с тем, как она она звучит на самом деле. Гитарные микрофоны e 609 или e 906.Попробовал 901-й в бочке, он шире по задачам чем 91-й, хорошо подойдет для металлистов. Очень рекомендую 908-е попробовать на барабаны. Они также хорошо подойдут на саксофоны.



Для театральных постановок незаменимы радиосистемы Sennheiser, причем управление можно организовать так, что рэк будет стоять в уголочке, а управлять им можно с ноутбука, например, от пульта – частоты перестраивать, отслеживать уровень заряда батареек и т.д. Кстати, в «Затерянном мире» попробовали использовать подвесные микрофоны ME 35.



Правда, пришлось отказаться от них в пользу гарнитур, потому что было очень много перемещений по сцене, декорации задевали, но само качество мне очень понравилось. Живая картинка получается. У нас даже небольшой спор случился с режиссером, потому что ему показалось, что они не работают, но именно «показалось»: в зале все слышно, но кнопочку Мьют нажимаешь, и все пропадает. Это хорошие микрофоны для использования в театрах, удобно вешаются, тонкие незаметные кевларовые подвесы.



О.Ш.: К слову, о сложностях, вспоминается еще один интересный пример – кукольный спектакль «Африка». Задача была озвучить артистов не только на сцене, но и под сценой. Причем артист, когда ведет куклу, находится в неестественной позе, сам сидит в яме, голова задрана, кукла работает на сцене. Мы пробовали в яму микрофоны и ставить, и подвесами брать, А кроме этого артисты еще и поют акапелльно. Все перепробовали, ничего не работало, пока не пришел Сергей и не предложил попробовать гарнитуры. Гарнитуры оказались единственным спасением!


Артисты были против, потому что им приходится лазить в ямах и это все слышно. Кукольный театр за кулисами – это очень интересная вещь, это отдельный спектакль с его шумами, с его позами. Выручили только гарнитуры. И насколько я знаю, такого количества гарнитур, как в этом спектакле (у нас их 8), в Москве в кукольных спектаклях больше нигде нет. Спектакль сделан по принципу Muppet Show, то есть очень много разговорных диалогов, песенок. Хотя кукольники хотели избежать такого решения, гарнитуры Sennheiser оказались единственным выходом.


Ю.К.: Что хотелось бы добавить в свой комплект?
С.Д.:  Очень бы хотелось попробовать новые головные гарнитуры SL Headmic 1, которые недавно представили. Я, к сожалению, еще их в руках не держал, но специалисты Sennheiser – мои старые друзья, я им доверяю – говорят, что они очень маленькие и удобны как раз для театральных постановок, все-таки чаще режиссер предпочитает не видеть микрофон на актере. Много рассказывали историй, как клеили актерам на лоб петлички и закрывали их волосами.


Я скептически отношусь к таким решениям, ведь физику никто не отменял: если два актера подходят друг к другу и на них надето по «шарику», то возникает противофаза. Конечно, многие это решают быстрым переключением фазы в нужный момент, но мне кажется, нужно решать задачу таким образом,чтобы это упрощало проведение спектакля. Чтобы у звукорежиссеров было как можно меньше возможностей для ошибки.


Я вижу свою задачу как технического директора именно в этом: уменьшить вероятность рискованных ситуаций. Всякое бывает, конечно, спектакль – это живое действо, можно что-то забыть или не успеть. Я хотел даже сначала прописать всю автоматизацию, чтобы все шло по партитуре, переключались сцены, но потом решили от этого отказаться, так как живая группа дает возможность делать паузы, нет жесткой привязки к таймингу.
Ю.К.: Ольга, Сергей, спасибо большое за интервью, удачи в ваших проектах!