Алексей Бойцов: красивые решения приходят с опытом

Антон Фешин




Алексей Бойцов



Антон Фешин: Расскажи немного о себе. Давно ли переехал в США? Где работал в России? Какие были интересные проекты?
Алексей Бойцов: Переехал в феврале 2012 года. В России начинал с ДК в Солнцево. Первая относительно серьезная работа звукоинженером была в группе «Пелагея» в 2004 году. Из примечательного: в тот период был сольник в Royal Albert Hall в Лондоне и там же фестиваль «Русская зима» на Трафальгарской площади. Потом был прокат A.S.E.S Алексея Алесковского и Light Point Андрея Волкова. Все это время параллельно мы со школьным товарищем занимались своим музыкальным проектом (я еще немного пианист) и в 2007 году оказались на сцене в качестве живого ансамбля группы «Дискотека «Авария». С тех пор звуковая работа совмещалась с работой клавишника. Непосредственно перед отъездом успел немного поиграть с Юлией Волковой (экс «Тату»). Собственно, игры там было не очень много, но большой объем по программированию, сведению плейбеков и рулежке звуков – исходных материалов после распада «Тату» у нее не осталось — делали с нуля.


  




А.Ф.: С Волковой тогда американские музыканты работали, если не ошибаюсь.
А.Б.: У «Тату» был интернациональный буржуйский состав. Тот ансамбль и все материалы остались с другой солисткой.
А.Ф.: Расскажи о нынешней работе. Насколько я понимаю, это прокатная компания.
А.Б.: У меня свой небольшой продакшн-бизнес. Плюс фриланс в нескольких местах, в частности, в Rat Sound. Это одна из крупнейших прокатных компаний в Северной Америке.
А.Ф.: К прокатным компаниям мы вернемся. А чем именно занимается твоя компания?
А.Б.: В двух словах, Right Audio – это микропрокат и консалтинг. Недавно приобрел свой небольшой комплект L-Acoustics, приучаем местные клубы к хорошему звучанию. Плюс мы очень тесно связаны с музыкальной школой моей супруги Markova Music School.  







А.Ф.: В Rat Sound ты работаешь в качестве звукорежиссера?
А.Б.: Да, FOH-инженер.
А.Ф.: В каких интересных проектах участвовал?
А.Б.: Из большого, о чем знают на других континентах, Warped Tour 2012, Sunset Strip Music Festival 2012, Warped Tour 2013. Еще музыкально интересные программы бывают в  Colburn School of Music (Лос-Анжелес), я там FON-инженер в Zipper Hall, когда расписание позволяет. Но это совсем отдельная история.

А.Ф.: Что ты для себя отметил как особенности в американском прокате? Твои первые впечатления?
А.Б.: Чистые провода. Серьезно.
А.Ф.: Я думаю, за этим стоит большая работа. Причина ведь не в том, что они их моют постоянно.
А.Б.: Да нет, здесь и улицы, и машины чистые. Но это после Москвы сильнее всего в глаза бросается. На базе есть специальные люди, которые следят за техникой. Это естественно. Из особенностей — в тур едут только спецы высшей категории (FOH- и MON-инженеры), весь вспомогательный персонал (тот, что в СНГ считается техниками) нанимается местный. Stage hands кроме погрузки-разгрузки знают, какой стороной и куда втыкать разъемы. Оплата Stage hands почасовая, поэтому работать принято быстро. Наша сцена (Domo Stage, Warped Tour 2013) монтируется за два часа, например. А от последней ноты последней группы вечером до закрытия дверей трака примерно час с хвостиком. Речь о восьми V Dosc L’acoustics – 8 218-х субах, 8 мониторных линиях с мониторным пультом.



  

  



А.Ф.: Я несколько лет назад работал с A-ha в Москве и Питере. Очень проникся работой их продакшн-менеджера и всей команды. Оказывается, элементарное четкое разделение труда творит чудеса.
А.Б.: Это правда.
А.Ф.: Быстро нашел общий язык с коллегами? Какие были трудности или открытия в общении?
А.Б.: У меня изначально был весьма приличный английский, в нашей московской группе был барабанщик-американец. Так что в плане общения затруднений практически нет. Народ здесь доброжелательный и привыкший к приезжим. Все знают, что несколько сотен лет назад они были такими же эмигрантами. В профессиональном плане тоже достаточно ровно, не припоминаю никаких особых моментов.



  


А.Ф.: А как ты попал в Rat Sound?
А.Б.: Они очень активно пиарят свои проекты в интернете, и желающих приобщиться хоть отбавляй. В блоге Дейва Рета есть запись о том, что нужно сделать, чтобы попасть к ним на работу. Они не нанимают людей с «улицы», без рекомендаций и т.п. То есть почти никогда не нанимают. Я пришел, сказал, что я крутой, и объяснил, почему надо нанять именно меня.
А.Ф.: Ты мог бы рассказать о структуре персонала на больших шоу?
А.Б.: Есть много людей, которые занимаются чем-то неочевидным для меня. По Warped Tour – у нас (звуковой команды) есть crew chief, который знает про железки и следит, чтобы нас не обижали в бытовом плане. На каждой сцене есть стейдж-менеджер, который выпускает группы на сцену, координирует закупки всякой необходимой всячины и организует происходящее за сценой. Есть механик сцены, который с помощью stage hands по утрам ее приводит в рабочее состояние (все сцены – трейлеры-раскладушки) и вечером готовит к дороге. Есть мы с моим мониторным инженером, ответственные за монтаж звука и собственно шоу. Есть бэклайнер (от компании спонсора, в данном случае Ernie Ball), он выкатывает свои кабинеты по утрам и немного помогает на смене коллективов. Вот и все. На больших сценах от звуковой компании еще присутствует патч-техник, который, собственно, патчит сцену.


  




А.Ф.: То есть нет такой позиции, как системный инженер? Ты совмещаешь это в себе? А если речь идет о действительно большой системе с линиями задержки out-front-in-side филами и т.д.?
А.Б.:  У нас не супербольшое шоу, 4 V Dosc на сторону на улице посчитать и повесить не архисложно. Нет смысла привлекать отдельного человека. Стадион – другое дело.
А.Ф.: Расскажи, как вы организуете работу на сцене во время фестивалей?
А.Б.: 1. На базе предварительно все кейсы подписываются «по месту жительства» на сцене — право/центр/лево, фронт/тыл, выкатываются из грузовика сразу в нужный район.
2. Монтаж — всегда от крупного к мелкому. Не надо доставать микрофонные стойки, пока все мониторы и комбики не встали на свои места, а пустые кейсы из-под них не спрятаны за сценой. Кабели сигнальные обязательно подписываются с обеих сторон (наименование и номер канала в стейдж-боксе). Барабанная «коса» делается под каждую фестивальную ситуацию индивидуально с учетом предполагаемых конфигураций установок участников. И тоже обязательно подписывается с двух сторон. Имеет смысл использовать ленту разных

цветов для группировки расходящихся кабелей (например, бочка in/out — белая пара, малый верх/низ — черная пара и т.п.). Правильная организация и разметка «кос» — залог быстрой и безболезненной смены коллектива. Абсолютно никаких неподписанных/неподключенных кабелей на сцене. Если следующий коллектив не использует те восемь дибоксов, необходимо дибоксы забрать, провода смотать. Если количество коммутации позволяет, следуют обеспечить все «уникальные» линии коллективов специально отведенными им кабелями (с соответствующей маркировкой).


  



3. Во время мероприятия — собственно перестановка. Помогаем быстро уйти со сцены отыгравшему коллективу и не допускаем представителей следующего до момента полной «очистки» сцены. При наличии пары помощников это занимает 2-3 минуты. Техники отключают кабели и снимают микрофоны, помощники уносят барабаны/комбики/клавиши/стойки, после чего в обратном порядке появляется и подключается оборудование следующей группы. В среднем 10-15 минут должно быть достаточно для полной смены и лайн-чека. Главное — не суетиться и заранее распределить обязанности участников процесса, чтобы никто не мешал друг другу выполнять его функции.

А.Ф.: Приятнее работать с местными артистами? Я имею в виду культуру, поведение на сцене, взаимоотношения со звукоинженером.
А.Б.: В плане общения – да. Нео-боснованная звездная болезнь встречается гораздо реже. Техническая грамотность в среднем выше, а желание получить профессиональный совет и ему последовать – выше многократно. Советский человек всегда знает лучше врача, чем его надо лечить, умеет крутить гайки лучше автомеханика, а в звуке разбирается лучше всех звукорежиссеров и подавно. А еще здесь принято говорить «спасибо» и не считается зазорным хвалить хорошо сделанную работу.

А.Ф.: Да, это так, но ситуация потихонечку меняется.
А.Б.:  Возможно, меняется, но жизнь у нас одна и какие-то вещи лучше менять самому, не дожидаясь «ситуации».
А.Ф.: Меня всегда удивляло, почему звукорежиссер должен говорить с музыкантами на одном языке, а музыкант не обязательно должен понимать разницу между TRS и XLR. Насколько я понимаю, на Западе с этим несколько иначе.
А.Б.: Не стоит идеализировать. По-настоящему грамотных людей мало. В принципе мало, вне привязки к географии. А показное «я в этом вашем не разбираюсь, я звизда» – вот оно имеет географический акцент.

А.Ф.: Кстати, ты не думал получить образование по специальности? Есть ли в этом смысл при устройстве на работу в Америке?
А.Б.: Про образование думал. В смысле про американское. В Москве после МИРЭА я поступил в СПУКИТ на звукорежиссуру, к счастью, не успел заплатить – с первой лекции по специальности с ужасом убежал после целого ряда ляпов, допущенных преподавателем, демонстрирующих абсолютное непонимание физического смысла процессов. Лектором была некая дама с какого-то из центральных каналов ТВ. В 18 лет, наверное, есть смысл получать специальное образование, а в 31, имея крепкое базовое техническое образование и 12 лет хорошего опыта в профессии, – нет. Последняя рекомендация не универсальна, а лишь мое мнение для моей ситуации.


   


  




А.Ф.: А есть ли училище, где существует специализация на живом звуке в Штатах?
А.Б.:  Диплом – это не волшебная палочка и не станок по печатанию денег. МИРЭА я, кстати, бросил после 4 курса, когда понял, что не собираюсь работать по специальности. Не пожалел ни разу. Никто из моих коллег по Warped Tour не имеет диплома «живой звук». Можно научить физике, принципам решения проблем и обозначить задачи, но красивые решения придут лишь с опытом и не через год. Это уже художественная сторона нашей работы.
А.Ф.: Существуют ли профсоюзы в этой области?
А.Б.: Профсоюз Stage hands есть, инженерный – не слышал и не думаю, что есть.

А.Ф.: Почему, интересно. Может, ты встанешь у истоков?
А.Б.: FOH – изначально не самая низкооплачиваемая работа, и диапазон минимум-максимум очень широкий. Не от кого и нечего защищать. Мы же, по сути, даже не наемные служащие.
А.Ф.: То есть большинство инженеров — фрилансеры?
А.Б.: Да, большинство, «независимые контракторы» по местной терминологии.

А.Ф.: Какие ты заметил предпочтения в аппарате?
А.Б.: Аппараты здесь и в России примерно одинаковые для аналогичных задач. Работа есть работа, но ожидание чуда из колонки за 100 долларов заказчики здесь испытывают сильно реже.
А.Ф.: Я много работал в Европе и в России и обратил внимание, что у нас уровень аппарата часто не соответствует уровню шоу, то есть, если тебе выкатят XL8 на фанерное выступление, никто не удивится.
А.Б.: Здесь умеют считать деньги. Я, кстати, ни разу не встречал здесь фанерных выступлений. В смысле «певец под мини-диск» по билетам.
А.Ф.: За счет чего живет компания? Какие виды работ?
А.Б.: На их странице Facebook все крупные проекты с картинками. Я не знаю подробностей ведения бизнеса.

А.Ф.: Я так понимаю, что основная доля работы — это туры и фестивали.
А.Б.: Здесь вообще очень много музыкальных мероприятий. В каждой деревне есть амфитеатр на тысячу-полторы тысячи мест, и летом он обычно работает с четверга по воскресенье каждую неделю.
А.Ф.: Скажи, пожалуйста, есть что-то, что не устраивает тебя в американском прокате?
А.Б.: Когда меня что-то не устраивает, я или это меняю, или ухожу в другое место.
А.Ф.: Каких производителей ушных мониторов предпочитаешь?
А.Б.: Уши — у меня JH Audio. Помимо них часто встречаются примерно в равных пропорциях UE, Sensaphonics и Future Sonics — тоже без сюрпризов.

А.Ф.: Каково оптимальное звуковое давление в зале и как вы его определяете и выставляете? Предпочитаете работать громко или тихо?
А.Б.: Мне некомфортно громче среднего 95 дБа с пиками до 100 дБа.
В Калифорнии и ряде других штатов — 105 дБа на FOH. Принцип «не можешь сделать хорошо — сделай громко» я не исповедую.
А.Ф.: Проводишь ли профилактику деградации слуха, пользуешься ли берушами на площадке и вне ее?
А.Б.: Мои беруши всегда при мне, даже когда иду в магазин за хлебом. На площадке пользуюсь все время, кроме непосредственно микса. Беруши мои, кстати, в России сделаны, у Ольги Ивановны Смирновой из «Отофона», большой ей привет и спасибо.

А.Ф.: Ты собираешься дальше развиваться как FOH-инженер? Какие у тебя дальнейшие планы?
А.Б.: Мы каждый день узнаем что-то новое и так или иначе развиваемся. Планы – в августе после тура поехать в отпуск и немного побыть в тишине. А дальше время покажет. Меня всегда немного смешили разговоры о безработице как глобальной проблеме, и я точно знаю, что буду заниматься чем-то по-настоящему интересным.
А.Ф.: Спасибо за беседу! Удачи в работе!