Джефф Бэк 2010

Фото Валерий Дрыгин

В конце июля 2010 года в Москве впервые побывал Джефф Бэк. Концерт легендарного гитариста стал бы событием уже сам по себе, однако поклонников его творчества ждало нечто большее: благодаря усилиям организатора российского концерта компании «Евро Интертеймент» при поддержке сайта www.guitars.ru маэстро провел еще и уникальный мастер-класс, попасть на который можно было совершенно бесплатно. В ходе мастер-класса Джефф Бэк ответил на вопросы собравшихся музыкантов и назвал победителей интернет-конкурса гитаристов «Джефф Бэк-2010». Ну а вечером поклонников одного из самых неординарных гитаристов за всю историю рок-музыки ждало феерическое музыкальное шоу. Накануне концерта Джефф Бэк не давал интервью, однако за три недели до его приезда в Москву из офиса «Евро Интертеймент» состоялось телефонное интервью Александра Хорева с маэстро, которое мы и предлагаем вашему вниманию.

Александр Хорев: Мистер Бэк, почему Вы не приезжали так долго?
Джефф Бэк: Этот же вопрос мне задают во многих местах, куда мы не приезжали раньше. И таких мест в нашем гастрольном графике немало. Например, перед Россией мы будем играть в Финляндии, тоже впервые. Никого ни в чем не обвиняя, хочу сказать, что наше шоу не из разряда тех, что путешествует по всему миру. В нашем туре не занято пятьсот человек, как это происходит у суперзвезд, поэтому наши гастроли чаще всего проходят там, где процесс их организации уже давно отлажен: Америка, Япония, частично Германия, Франция и т.д. В таких местах гастроли организовываются по одному звонку. «Привет, когда сможете приехать? Ок!» — все, дело сделано. Менеджеры давно знают друг друга, и организация гастролей не вызывает никаких затруднений. Москва, в частности, и Россия в целом всегда стояли особняком, существовали сами по себе. Москва относительно недавно стала пунктом гастрольных маршрутов западных музыкантов, и когда к вам стали заезжать первые западные артисты, когда они стали привозить от вас самые восторженные отзывы, мы, честное слово, и сами задали себе вопрос: почему мы никогда не были в России? В общем, это вопрос связей. Теперь этот вопрос решен. Хотя, нужно признать, решался он весьма долго. Но отчасти я рад, что мы приехали именно сейчас: я уверен, сейчас наша команда и наша музыка находится в наилучшей форме. Я уверен, что в Россию мы приехали в самое удачное время.
А.Х.: Как бы Вы охарактеризовали то, что происходит сейчас в рок-музыке?
Д.Б.: Я думаю, это некий тупик. Потеря ориентиров. В музыке стало слишком много бизнеса. Хотя это относится не только к музыке. Шоу-бизнес, киноиндустрия — поезд приходит, поезд уходит, ничего не оставляя после себя. Звезды сейчас восходят в течение одного вечера и так же быстро заходят. Lady Gaga стала известной в одну ночь. И сейчас это нормально. В одну ночь музыкант приобретает мировую известность, богатеет, у него есть гастроли, туры, пластинки, интервью, а через полгода о нем уже никто не помнит. Все меняется очень быстро И это, конечно же, ставит вопрос: почему я все еще здесь? Наверное, потому, что я другой.
А.Х.: Я думаю, Вы из разряда тех музыкантов, благодаря которым рок-н-ролл никогда не умрет, люди приходят слушать вас уже многие годы, даже страшно подумать, сколько поп-звезд народилось и исчезло за время вашей карьеры.
Д.Б.: Я бы не стал равнять всю попсу под одну гребенку. И в поп-музыке есть великие исполнители. Разумеется, их не так много, как групп-однодневок, но они есть. Да и вообще, несмотря ни на что, музыка все еще остается очень захватывающим бизнесом: записывая альбом, ты знаешь, что последнее слово всегда будет за слушателями. Захотят ли они его купить? Придут ли они на твое шоу? Каждый новый альбом — это шаг в неизвестность. Твою судьбу решают только слушатели. Так было всегда. Именно так и держится равновесие.
А.Х.: На протяжении Вашей карьеры Вы множество раз меняли музыкальный курс. Каждый Ваш новый альбом всегда звучал не так, как предыдущий. Вы осознавали риск, ведь меняя курс, Вы всегда теряли и часть аудитории? Вместо этого можно было до конца дней своих спокойно играть джаз-рок для все тех же людей, что слушали Вас в шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые...
Д.Б.: Это так, но единственный приемлемый для меня путь в творчестве — это путь к свободе. Вы правы, я очень часто менял курс, но, судя по всему, это никогда не отталкивало моих поклонников. Мне повезло с моим творческим маршрутом. У меня как бы есть лицензия, право делать то, что я считаю нужным. Это дорогого стоит. Возьмите для примера других музыкантов, гитаристов, кому однажды довелось выпустить настолько удачный альбом, что он был раскуплен миллионным тиражом (я не хочу называть конкретные имена, но вы наверняка понимаете, о ком идет речь). Представьте себе, многие годы после этого на каждом концерте публика совершенно четко дает понять, что хочет слышать только песни с этого успешного альбома и нечего больше. Для музыканта это очень сложная ситуация, выбраться из которой бывает невозможно. Это оборотная сторона большого успеха. У меня такого успеха никогда не было, но и подобных проблем у меня тоже нет. И скажу вам честно, чем больше я живу, тем больше начинаю ценить такое свое положение. У меня есть свобода, есть ау-дитория, которая, я надеюсь, будет продолжать меня слушать точно так же, как это происходило в течение последних тридцати пяти лет.
А.Х.: Расскажите, как Вам удается быть новатором? Многие хотели бы делать то же самое, но дале-ко не у всех это получается, как это удается Вам?
Д.Б.: Я просто слушаю, что происходит вокруг, и ищу радикальные тренды. Я слушаю все, в том числе ту же Lady Gaga, которую я уже упоминал и, думаю, о ней уже хватит. Я интересуюсь всем, но особенно подводными течениями, потому что именно там зарождается будущее. Тот же электронный хаус, который вышел из андеграунда в начале девяностых, — появление этого музыкального стиля стало событием. Иногда эта музыка звучит настолько мощно, что рядом с ней меркнет даже тяжелый рок. Одним словом, подпитку я получаю из окружающей меня среды. Я слушаю, интересуюсь музыкальной жизнью. Это как заехать на бензоколонку: послушал, заправился, поехал дальше.
А.Х.: Без всякого преувеличения могу сказать, что Ваш опыт скрещивания электронной музыки начала девяностых и классического гитарного саунда выглядит одним из самых впечатляющих музыкальных экспериментов.
Д.Б.: Да это ровно то же самое, что я делал в 1965 году, когда впервые начал использовать педали, изменяющие звук гитары настолько сильно, что он и вовсе переставал походить на гитару. Сейчас это ни для кого не в диковинку, но когда электронные эффекты только начали появляться, они производили неизгладимое впечатление. Веселые были времена. Но принцип остался: играть так, как не играл никто до тебя. Все очень просто.
А.Х.: В записях Вы используете много электроники, не так ли?
Д.Б.: Да, потому что сейчас такое время. Компьютерные технологии дают огромные возможности, и никто не в силах от них отказаться. Но в то же время я очень люблю старые аналоговые приборы за их звук, теплоту, за то, что они настоящие. И я бы не стал разделять старые и новые технологии, потому что красота положения заключается именно в том, что мы можем их объединять. Мы можем записать гитару через уникальный ламповый усилитель и тут же отправить его на другой конец света по электронной почте. И то и другое одновременно. Технологии дополняют друг друга, и именно это дает совершенно новые возможности. 

А.Х.: Сэмплы, лупы — на концертах Вы тоже их используете?
Д.Б.: Нет. На концерте только живой звук. Мы, наверное, одна из самых «живых» команд на сегодняшний день. Никаких сэмплов, только отличные музыканты, а у нас в группе подобрались именно такие. Электроника нам не нужна. Я думаю, если Вы побываете на нашем концерте, Вы со мной согласитесь. На концерте я использую несколько педалей с эффектами, но в основном полагаюсь на гитару и усилитель.
А.Х.: Расскажите о своих гитарах. У вас большая коллекция?
Д.Б.: Гитары я коллекционировал раньше, но с тех пор, как нашел свой Gretsch, перестал это делать. Это произошло на записи альбома Crazy Legs, и с тех пор гитарами я мало интересуюсь. Я нашел гитару, в звуке которой есть все, что мне нужно. Ничего большего я не ищу.
А.Х.: А теперь, если позволите, перейду от профессиональных вопросов к общим, в том числе и по части блюза. Вместе с музыкальным стилем люди часто перенимают и закрепившийся за ним образ жизни, например, сигареты, алкоголь и прочие «знаки отличия» искушенного парня. Вы искушены блюзом больше других, как Вы думаете, это правильный путь?
Д.Б.: Нет, конечно. Образ жизни, о котором Вы говорите, пришел от прародителей блюза, парней из двадцатых и тридцатых годов. У них, как правило, ничего, кроме кучи проблем, гитары и бутылки дешевого виски, не было. Тогда это выглядело нормально. Но сейчас, если ты играешь блюз, будучи вовлеченным в целую индустрию с ее деньгами, возможностями, записями и прочими немыслимыми для старых блюзменов вещами, их образ жизни, конечно же, на себя примерять не стоит. Хватит и простой атрибутики: ковбойских сапог, например, шляпы (смеется). Пить просто потому, что ты играешь блюз, — это крайне смешно и глупо. За тебя все должна говорить музыка, внешние атрибуты тут не играют большого значения. Только музыка. Все остальное вторично.
А.Х.: Как Вы думаете, что лучше для начинающего музыканта: одна плохонькая гитара или много хороших?
Д.Б.: Одна плохая гораздо лучше. Я к музыке пристрастился без гитары вообще: сначала я хотел стать барабанщиком и за неимением барабанов играл на картонных коробках. Потом выменял у приятеля старенькую фабричную гитару, на которой не хватало струн, а поскольку моя мама была категорически против любых музыкальных инструментов в моих руках, я не мог попросить у нее денег на струны. Так и играл на чем есть. И это ни капли меня не затормозило. Я уверен в том, что ваши качества как музыканта в целом зависят от качества вашего обучения, а не от качества вашей гитары. Ищите возможность учиться, и учитесь. Это главное.
А.Х.: То есть шесть струн вовсе не обязательно?
Д.Б.: Ну желательно иметь несколько, чтобы брать аккорды (смеется), а так большой разницы нет. Я думаю, что в таких ситуациях мы учимся ценить то, что у нас есть. Я очень часто наблюдаю в жизни, как родители покупают своим детям весьма дорогие музыкальные инструменты, интерес к которым держится всего один день. Дальше гитара, купленная за кучу наличных, на долгие годы оказывается под кроватью. И все. На этом все заканчивается. Вообще, при взгляде на современных подростков и возможности, которые у них есть, у меня захватывает дух. У них есть компьютеры, интернет, мгновенный доступ к любой информации. Научиться можно чему угодно. У нас ничего подобного не было. Лично у меня был выбор — либо улица, либо музыка. Улицу я попробовал, в одно время даже примкнул к одной из уличных банд, но когда почувствовал, что забираюсь в эти дебри все глубже, сказал себе: все, с меня хватит, и ушел домой заниматься музыкой, учиться. Я не могу сказать, что я так уж сильно люблю учиться, но другого выхода нет. И я учусь до сих пор. Нет другого выхода! Шесть струн или только четыре — учись, используя любую возможность, тем более что сегодня этих возможностей предостаточно.
А.Х.: Вы наверняка знаете, что российский гитарный клуб организовал интернет-конкурс на лучшее исполнение вашей композиции Brush With The Blues. Это означает, что сейчас приблизительно 100 участников пытаются быть Джеффом Бэком. Что Вы могли бы им посоветовать?
Д.Б.: Честно говоря, я взволнован. Я никогда не берусь давать персональные советы, но в целом могу сказать, что блюз — это лучший путь получить необходимый музыкальный опыт. Стандартный блюзовый квадрат — это самый простой и одновременно самый эффективный способ обретения исполнительского опыта. В этом квадрате заключена магия блюза, благодаря которой эта музыка живет столь долго. Блюзовый квадрат, его форма — это лучший способ научиться что-то изобретать, думать, творить...

Интересные ссылки,
касающиеся творчества Джеффа Бэка
смотрите на www.after-show.ru.