Свет против тьмы. Фестиваль в Ровенне

Майк Кларк,
перевод Елены Прокопенко

За 20 лет своего существования фестиваль в Равенне завоевал репутацию одного из самых престижных культурных мероприятий Европы. Здесь на нескольких совершенно непохожих друг на друга площадках можно насладиться представлениями самого широкого спектра исполнительских искусств. Восемь исторических зданий города входят в список мирового культурного наследия ЮНЕСКО, и семь из них, включая византийские базилики, являются местами проведения представлений фестиваля. Также в программе фестиваля стоят шоу  в Театре Данте Алигьери – жемчужине классической архитектуры, на современной крытой спортивной арене, в помещении фабрики по производству серы XIX века и в старинной крепости XV века.

В разностороннюю программу фестиваля 2010 года вошли концерты древней, классической и современной музыки (джаз, этника, рок), а также оперные, танцевальные, театральные и кинематографические представления. Музыкальная программа включала в себя выступления струнных оркестров, известных симфонических оркестров под управлением дирижеров с мировыми именами, среди которых Юрий Темирканов, Чарльз Дютуа и Риккардо Мути, шоу традиционной итальянской музыки и танцев и  выступления пионеров фанка Фреда Уэсли и Масео Паркера.
Как и предыдущие фестивали, версия 2010 года имела свою тематику, на этот раз «Свет против тьмы». Чтобы подчеркнуть эту тонкую и столь сложную тематическую направленность фестиваля и увязать с ней визуальную и звуковую составляющую мероприятия, современный композитор Адриано Гуарньери взял на себя задачу сочинить новую оперу. Гуарньери объединил усилия с Кристиной Маццавиллиани Мути, основательницей фестиваля, с которой он работал над апокалиптической постановкой «Яшма-камень» – (Pietra di Diaspro), ключевым событием фестиваля 2007 года. На этот раз она задумала и срежиссировала оперу «Мрак» (Tenebrae), и результатом ее совместного труда с Гуарньери стал совершенно новый мир звучания, созданный с использованием отрывков из трудов Массимо Каччиари, всемирно известного философа и дважды мэра Венеции.

Опера «Мрак» в форме захватывающей видеооратории для 3 солистов и 14 вокалистов Римского оперного театра (сопродюсера проекта) родилась из мощного, всепоглощающего звучания живой электроники и цифровой пространственной обработки звука вкупе с полиморфной, головокружительной и постоянно меняющейся визуальной средой, созданной с помощью самых передовых технологий обработки изображений и видеопроекции.
Полная неподвижность троих солистов сопрано Альды Кайеллы и Сони Висентин и контртенора Антонио Джованнини, стоявших на высоких передвижных платформах, создавала контраст беспокойным, мучительным метаниям актрисы Елены Буччи, выступающей в роли «тела», и танцора Катрины Пантиньи, играющей роль «души».

Кроме платформ солистов единственной реальной декорацией на сцене был большой пролет черных ступеней, остальная же сценография и создание меняющейся атмосферы шоу была поручена впечатляющим видеопроекциям, созданным специализированной фирмой Unit C1 под руководством сценографа и костюмера проекта Эцио Антонелли, драматичной музыке Гуарньери, которая благодаря таланту и профессионализму звукорежиссера Луиджи Чекарелли буквально завораживала аудиторию, и впечатляющему освещению под руководством гениального художника по свету Винсента Лонгмара.
Родившийся в городе Дьеп, Франция, Лонгмар переехал в Италию в 1996 году. Поступив в конце 1980-х в Государственный Институт искусств в Брюсселе, он продолжил свое техническое образование в брюссельском оперном театре l’Opera della Monnaie и стал членом Театрального ателье Лювен-ля-Нёв, где ему довелось работать с легендарным сценографом Йозефом Свободой. В разные периоды своей пестрой карьеры Лонгмар работал ассистентом режиссера Роберта Альтмана в постановке оперы Стравинского «Похождения повесы» и в фильме «Это – судьба!» (Beyond Therapy). Наряду с работой над современными танцевальными и театральными постановками Лонгмар создавал свет для опер режиссеров Даниеле Аббадо и Миетты Корли, а также для различных шоу фестиваля в Равенне. Среди недавних его проектов – архитектурное освещение и различные мастер-классы, семинары и практические занятия, которые дали ему толчок к открытию собственной школы светового дизайна. Кроме того, он стал автором оригинального светового шоу с использованием огромных передвижных зеркал, украсившего уникальную постановку «Травиаты» (La Traviata) под управлением Кристины Маццавиллиани Мути на фестивале в Равенне в 2008 году.




Лонгмар рассказал о своем выборе осветительных приборов для постановки, взятых в аренду световым подрядчиком BO Service у компании Joint Rent: «Я уже настолько долго использую приборы Clay Paky, что теперь уже не могу обойтись без них ни в одном шоу! В частности, мне очень нравятся их прожекторы Alpha Profile 1200 своими цветовыми температурами и отличной точностью шторок, формирующих лучи. Именно это их свойство я широко использую в своих световых картинах. Также я люблю работать с Clay Paky Alpha 1200 Wash Halo – они отлично подходят для корректировки и подчеркивания цвета лиц и костюмов исполнителей, а также устранения различных нежелательных теней, создаваемых профильными прожекторами. В постановке «Мрака» я задействовал и приборы Robe Wash 700 EAT, но они располагались за элементами сцены и использовались в основном как эффекты».
В этом шоу Лонгмар впервые работал с приборами Robe Robin 300 Beam Classic, и он поделился впечатлениями: «Эти прожекторы – весьма бюджетное решение, и я хотел протестировать их в работе над реальным проектом. Мне необходимо было создать несколько тяжелый, «гнетущий» эффект – атмосферу наподобие темной церкви, и я остался доволен результатом. Я использовал их с гобо и колорчейнджерами, так как в этой модели нет смешения цвета, но здесь это не представляло никаких проблем, так как мы практически не использовали цвета: все шоу завязано на сильном контрасте черного и белого. Приборы Robin 300 безупречно справились со своими задачами».
Лонгмар отдельно упомянул о восьми приборах Strand Beamlight 1000: «Эти прожекторы также использовались для корректировки света на лицах троих солистов и были установлены в различных точках мобильных платформ».

За консолью grandMA2 ultra-light работал оператор Мариа ДеАмичис из Театра оперы, о котором Лонгмар отозвался: «Это замечательный программист и оператор, поэтому именно ему мы доверим управление консолью на постановке этого шоу в Риме в октябре».
Световую систему дополнили две системы Studio Due CS4, каждая с четырьмя прожекторами PAR64 с возможностью индивидуального затемнения, поворота и наклона, и восемь панелей ACL.
В этой постановке Кристина Маццавиллиани и Лонгмар снова использовали зеркала – просто и весьма зрелищно. По сторонам сцены располагались панели с Peroni Specchio Magico («Волшебное зеркало») высотой 8 м и шириной 5.5 м, закрепленные на фермах и замаскированные с задней стороны с помощью черных занавесов во избежание нежелательного рассеивания света. Эти зеркальные панели позволяли эффектно использовать отраженные лучи прожекторов и «раздваивали» образы троих солистов.
Луиджи Чекарелли, звукорежиссер постановки и ответственный за звукоусиление, сведение и эффекты, является сотрудником студии Edison Studio в Риме. Как композитор и электронный музыкант он получил многочисленные премии за работу над различными проектами в нескольких европейских странах. Как и всегда, его выбор оборудования был обусловлен двумя ключевыми факторами: прозрачность и высокая точность звукопередачи и компактность размеров громкоговорителей для наименьшего визуального эффекта оборудования на такой площадке, как этот изящный классический итальянский театр. 

Звуковой подрядчик фестиваля в Равенне на протяжении многих лет, компания BH Audio из Сан-Джузеппе, предоставила звуковую систему d&b audiotechnik. Громкоговорители были расположены вокруг аудитории, чтобы наиболее полно реализовать сложную пространственную организацию звучания. Представитель BH Audio Массимо Карли пояснил: «Три кабинета Q7 были подвешены над авансценой – один в центре, остальные два по бокам на расстоянии 4 м от центрального. Таким образом, каждый из кабинетов располагался точно над тремя солистами, и вокал каждого солиста подавался на соответствующий громкоговоритель». Пять кабинетов E8 были установлены вокруг аудитории между первым и вторым уровнями лож. По сторонам сцены, в первых ложах от сцены на втором уровне, находилось по кабинету Q10 на низких стойках, то есть чуть выше, чем окружающие громкоговорители, чтобы немного отдалить их от оркестра и свести риск обратной связи к минимуму. Для воспроизведения низких частот по краям оркестровой ямы было установлено два сабвуфера B1. Чекарелли продолжил: «Пять громкоговорителей в аудитории плюс центральный кабинет солиста и пара кабинетов в ложах были задействованы для воспроизведения пространственных октофонических эффектов. Звукоусиление обеспечивали десять усилителей D6 и два COB1».



Система сведения звука состояла из MacBook Pro 3 GHz с программным обеспечением Pro Tools LE с Complete Surround Toolkit, консоли Digidesign D-Show Profile и плагинов Reverb 5.1, 7.1 Waves, TL Space, GRM Tools Delays и Waves EQ. Система пространственной обработки звука работала на втором компьютере MacBook Pro 3 GHz с программным обеспечением Max/MSP, а контроллер Euphonix MC Mix и Apple iPad использовались для управления передвижением источников звука в октофоническом формате. Предварительно записанные звуковые дорожки проигрывались с помощью третьего MacBook Pro 3 GHz, Digidesign LE с плагинами Complete Surround Toolkit, Reverb 5.1, 7.1 Waves, TL Space GRM Tools Delays и Waves EQ.
Чекарелли добавил: «Я находился за главной консолью, и вместе со мной работали еще два звукоинженера: Анджело Бенедетти, ассистент звукорежиссера и сам талантливый музыкант, который отвечал за воспроизведение предварительно записанного звука, и Симоне Конфорти, ассистент FOH, который занимался программированием всех софтверных эффектов и пространственной обработкой звука».

Естественный, без усиления звук двух труб и двух тромбонов оркестра оказался слишком громким и не поддающимся контролю, поэтому этих музыкантов «выставили» в ближайшие к сцене ложи первого уровня, однако и это не помогло: они все равно звучали слишком громко. Тогда эти ложи закрыли со всех сторон тяжелой плотной материей, и зрители могли слышать звук этих инструментов, прошедший через усилители. Музыканты следили за указаниями дирижера на мониторах, а Бенедетти разместился с остальными музыкантами в оркестровой яме, где он запускал 120 отрезков предварительно записанной музыки, ориентируясь на игру оркестра.
Кроме тщательно спрятанных трубачей и тромбонистов оркестр состоял из двух флейтистов, кларнетиста, рожечника, альтиста, виолончелиста, а также четырех перкуссионистов. Скрипки были нарочно исключены: оркестр должен был звучать мрачно и тяжело. Перкуссионисты располагали огромным арсеналом инструментов, среди которых была традиционная итальянская трещотка, известная в Италии под самыми разными именами. Эти трещотки были предоставлены музеем музыкальных инструментов, расположенным неподалеку от Турина, и представляли собой простые тростниковые рамы с несколькими язычками, кончики которых покоятся на зубчатом колесе внутри рамы. Вращение рукоятки трещотки заставляет язычки цепляться за зубцы колеса наподобие шумных трещоток, которые можно услышать на футбольных матчах. Эти старинные идиофоны использовались в старину, а в некоторых местах и в настоящее время в ритуальных очистительных церемониях: считается, что их звучание способно изгонять дьявола.

Выпускник факультета драмы, искусства и музыки университета Болоньи, графический иллюстратор, художник-аниматор, сценограф и художник по костюмам Эцио Антонелли – страстный любитель кукольного театра, работающий с детской театральной группой Compagnia Drammatico Vegetale с начала 1980-х. Ранее он участвовал в нескольких постановках фестиваля в Равенне, среди которых камерная опера Роберто Сольчи «Дон Кихот» (1994) и «Ренар-Лис» (Renardo la volpe) (1997). Он также создал декорации для балетов «Орфей и Пульчинелла» (1995) и «Заколдованный лес» (1999). На фестивале 2001 года он был сценографом и дизайнером виртуальных образов для оперы Беллини «Капулетти и Монтекки» под руководством Кристины Маццавиллиани Мути, с которой он снова работал в 2007 году над постановкой оперы «Яшма-камень», а год спустя – над сценографией постановки «Персия» (La Persa). Кроме того, этот талантливый дизайнер создавал костюмы для балета миланского «Ла Скала» и для нескольких постановок Театра Алигьери.

Эцио Антонелли, Лоренцо Лопане, Джанни Стабиле и Эмануэле Фоти

Антонелли рассказал о своей работе над созданием образов шоу: «У нас было три основных проекции. Первая – фронтальная – была в формате HD, для нее мы использовали два проектора Barco CLM HD8 8000 ANSI lumen, установленных один на другом в ложе прямо напротив сцены. Они давали изображение на черный экран из холщовой сетки размером 13х8 м, вручную покрытый различными материалами и волокнами. Этот экран полностью закрывал всю сцену. За ним находился еще один черный тюлевый экран такого же размера, используемый как в одиночку, так и вместе с первым. Когда обе ширмы убирались, фронтальная проекция эффектно использовалась на лестничном пролете, покрытом блестящим отражающим материалом, или на черном заднике сцены».

Винсент Лонгмар, художник по свету

«Для второй, задней проекции мы использовали пленочный экран Peroni Notturno, – продолжил Антонелли. – Этот экран был разделен на две части, чтобы можно было перемещать лестничный пролет вперед по сцене. Перед Notturno мы подвесили виниловые занавесы Peroni Ghiaccio для создания отражений и различных зеркальных эффектов как с использованием видеопроекций, так и без них». Эта задняя проекция обеспечивалась еще одной парой подвешенных к ферме проекторов Barco CLM HD8, которые можно было использовать как две вертикальных HD-картинки или как единую горизонтальную картинку в формате 1080.
Для третьей проекции использовался прозрачный голографический экран Holo Ghost размером 3,07x2,05 м, расположенный в центре между двумя частями заднего экрана, и проектор Sanyo EF60 3LCD 5800 ANSI lumen.
Система воспроизведения видеороликов состояла из трех видеосерверов Coolux Pandora’s Box, и над их созданием трудилась команда компании Unit C1 в составе Эмануэле Фоти, Лоренцо Лопане, Андреа Морденте, Роберто Санторо и Джанни Стабиле. Видеоролики были отсняты оператором Маттео Семприни.

Луиджи Чекарелли, звукорежиссер

Описывая свои действия, Антонелли сказал в заключение: «Наряду с оформлением сцены и набросками образов видеоряд включает в себя подробную раскадровку всего шоу с ключевыми кадрами, траекториями движения мобильных элементов сцены, передвижениями артистов и световыми сценами. Все это составляет гигантскую библиотеку статичных картинок и видеороликов. В процессе подготовки шоу эта библиотека постоянно растет и трансформируется, но в конце концов в самом представлении используется лишь малая ее часть. В нашей современной театральной работе это нормальная практика, особенно в проектах Кристины Маццавиллиани, которая позволяет нам работать «на глаз», постоянно меняя и адаптируя визуальные образы согласно режиссуре на репетициях. В других случаях наша раскадровка используется для точного временного определения всех мельчайших моментов постановки, без возможности модификаций. Именно так мы работали над масштабной видеопроекцией для гала-концерта с участием Пласидо Доминго в Arena di Verona и для постановки «Аиды» в Tokyo Forum, где требовалась невероятная точность в 3D-обработке образов и запуске видео».