20 лет Universal Acoustics: история с продолжением

www.universalacoustics.ru

Universal Acoustics не надо представлять специалистам отрасли – за 20 лет работы компания зарекомендовала себя профессионалами высочайшего уровня в своей нише. Сегодня Universal Acoustics развивает три основных направления: производство профессиональных акустических систем; комплексное – проектирование и оснащение звуковым, световым и технологическим оборудованием различных объектов любой сложности и прокат звукового оборудования.
На всю свою продукцию компания дает практически пожизненную поддержку.
«Все наши системы придуманы и спроектированы так, что они не ломаются», – говорят основатели и владельцы компании Владимир Филатов и Сергей Мархай. О своих принципах, истории компании и планах на будущее идеологи и создатели Universal Acoustic рассказали нашим читателям.

  

Владимир Филатов                                                         Сергей Мархай


С чего все началось, когда появилась первая колонка?
Владимир: Мы с Сергеем познакомились на производстве акустических систем и кофров, где работали в инженерном отделе. Затем ушли оттуда, взяв с собой десяток профессиональных журналов, пассатижи, кусачки и паяльник. Все уместилось в два пакета. Сначала расположились на съемной квартире, потом арендовали первые 12 квадратных метров офиса.

Какой это был год?
Владимир: 1996-й, а в 1998 году мы получили свой первый большой контракт на оснащение конгресс-центра. С нами провели десятки детальных встреч и переговоров, мы показали свои образцы, после чего нам предложили прислать счет на оплату. Надо сказать, что у нас тогда даже не было юридического лица. Это и послужило поводом создать свою компанию и зарегистрировать юридическое лицо и товарный знак.
 
Название родилось быстро. Мы тогда уже были наполнены хорошим пафосом и уверенностью, что будем делать самые лучшие колонки. Хотели занять передовые позиции на этом рынке.

Сколько человек сейчас работает в компании?
Сергей: Наш коллектив формируется в течение 20 лет и дорос до семи человек, это постоянный костяк. Для решения некоторых локальных задач, конечно, привлекаем сторонних специалистов. По сути, наша компания, как семья, — мы все друг про друга знаем, и нас объединяет стремление к креативу, созданию нового, а не только заработок. На первом месте стоит задача честно выполнить работу, нам важна репутация.

Вы делали свои первые колонки по каким-то западным прототипам?
Владимир: Я не зря начал разговор о здоровом пафосе и потенциальном лидерстве. То предприятие, на котором мы работали раньше, немного грешило всякими копиями. Иногда к ним обращались люди: есть оборудование — сделайте мне вот такую копию, они снимали размеры и копировали. Уходя оттуда, мы приняли решение, что не будем ничего ни у кого копировать и делать самые дешевые изделия.

В то время в стране была большая проблема с комплектующими. Их привозили только дистрибьюторы, и покупать у них было дорого. Покупая у дистрибьютора динамики или драйверы, мы получали цену за колонку, близкую к импортным. Продавать за такую цену, было бы, конечно, невозможно. Сергей изучил, какие динамики фирмачи применяют у себя в конструкциях. И тогда мы впервые обратили внимание на итальянскую компанию B&C. Мы написали письмо в Италию и получили положительный ответ с хорошими условиями поставки. Нам как производителю дали первые динамики B&C.

Мы решили, что неважно, сколько будет стоить система в нашем исполнении, но это будет высококачественное изделие, отвечающее всем требованиям музыкантов. Все, что мы придумываем, перед продажей раздаем на тестирование музыкантам и звукорежиссерам. И они говорят, где хорошо, что подправить. Затем мы это дорабатываем, и только потом модель идет в серийное производство.

Сергей: Занимаясь разработками, мы, естественно, смотрели, что происходит в мире, чтобы не изобретать велосипед.
Владимир: Какие-то стратегические линии мы, конечно, подсматривали, потому что зарубежному рынку на то время уже было 50 лет, а мы только начинали делать первые шаги, и было интересно, как люди строят бизнес. Мы внимательно смотрели на Turbosound, Meyer Sound, Eastern Acoustic.


  


Вы вдвоем были разработчиками?
Владимир: Да. Мы считаем, что у нас получился очень хороший тандем. Сергей - знающий электронщик, окончил Политехнический институт именно по электронике, а я  гуманитарий, моя специальность — хоровое дирижирование. Этот симбиоз позволяет нам по сей день добиваться высоких результатов. Сергей знает, как надо делать колонки, а я – как должно звучать, мы хорошо дополняем друг друга. При этом у Сергея «воспитанный» музыкальный вкус, а я постиг некоторые азы электроники.
Сергей: Мы внимательно следим, как развивается рынок, куда движется мода.

А какая сейчас мода?
Сергей: Заметным показателем смены моды было появление линейного массива — это стало знаковым событием.

Вы тогда же начали их делать?
Сергей: В то время их еще никто толком не видел, и тем более не слышал, была только информация из импортных журналов. И когда в Олимпийском впервые услышали JBL Vertec,  стало понятно, что для озвучивания больших пространств дальше будут использоваться именно линейные массивы.

Технологическим шагом, который позволил уменьшить вес оборудования, стало появление неодимовых магнитов. Производители применяют в изготовлении компонентов разные композитные материалы, берилиевые мембраны и т.д., но это пока не стало революционным изменением.
Большим шагом стало появление процессоров loudspeaker manager, в которые уже были включены все аналоговые устройства, цифровой процессинг. До этого аналоговые устройства для управления и настройки занимали огромные и тяжелые рэковые шкафы, а сейчас все умещается в один прибор. Затем произошло объединение loudspeaker manager в сеть, что позволило управлять целыми комплексами. Это те вехи, на которые мы обращали внимание.

Потом появились активные акустические системы закрытого типа. Это то, о чем рассказывает Джон Мейер. Его колонки использовали с разными усилителями, кроссоверами, процессорами, и поэтому не удавалось получить нужный саунд, ведь все по-разному звучит. Чтобы одна и та же колонка звучала одинаково в разных руках, и создали активные колонки закрытого типа.
Двадцать лет назад мы выпустили прототипы своих активных колонок. Конечно, тогда они были тяжелыми и габаритными.




То есть вы делали их уже двадцать лет назад?
Владимир: Да, у нас тогда уже были активные колонки. Мы занимались в основном деревом, а если берешься за исполнение усилителя, приходится работать с металлом: корпус, радиатор, печатная плата. Тогда не так просто было найти исполнителя, какой-нибудь слесарь, последний из могикан, на коленках вручную гнул корпус, сверлил.
Сергей: Не хватало технологического оборудования, например, ЧПУ-станков, лазеров.

Владимир: Сейчас в России можно заказать печатные платы, получить любое «железо».
Сергей: Мы в нашей «колонкостроительной» индустрии одними из первых приобрели ЧПУ-станок.
Владимир: Это был Ижевский станок и на нем еще можно работать.
Сергей: Покупка станка дала нам другие возможности. Встал вопрос о расширении, мы арендовали производственные помещения.

  


Сейчас вы сотрудничаете с теми же производителями комплектующих?
Владимир: Да, мы до сих пор с B&C, с владельцами компании почти в родственных отношениях, много раз были на заводе. По нашему мнению, B&C — одна из самых технологичных компаний, тем более они дают нам очень хорошие условия. Показательный пример: для Лужников делали 216 колонок, и из тысячи 8” динамиков всего два оказались бракованными. Это отличный показатель.

Что было дальше?
Сергей: Мы расширились, закупили оборудование, в коллектив пришли новые люди. У нас появились возможности, при которых мы не зависели от стороннего производства. Это оборудование позволило резко повысить качество и повторяемость изделий. Станок с ЧПУ почти полностью исключает человеческий фактор. Даже криворукий человек не сможет криво склеить детали после ЧПУ.

Вы занимались только производством?
Владимир: Мы всегда позиционировали себя как компанию комплексного подхода, и такая позиции остается у нас по сей день. Мы можем спроектировать любой объект,  у нас есть допуск СРО на это. Наш сотрудник Сергей Медведев, с отличием окончивший Бауманский институт, хорошо разбирается в ГОСТах, оформляет необходимую документацию. Производство – тот инструмент, который помогает нам решать нестандартные задачи. С его помощью мы можем изготовить любую акустическую систему. Было несколько проектов, где мы делали кастомную акустику под заданную архитектуру.





Что значит «кастомную»?
Сергей: Рассчитанную и сделанную по индивидуальному заказу, со специальными характеристиками для заданного помещения. Например, с другим цветом корпуса, формой. Бывает, частному заказчику нужны колонки с корпусами, покрытыми рояльным лаком, или чтобы сетка была не металлической, а  тканевой.

Вы занимаетесь прокатом?
Владимир: Мы видели, что именитые западные компании выпускали свои флагманские серии именно для проката, например, у Turbosound был тур с Pink Floyd, у JBL еще до линейных массивов была прокатная система Skeleton, Meyer Sound до сих пор работает с группой Metallica. Все эти производители заработали себе имя в турах. Мы создали прокатный отдел и вложились в свой прокатный комплект. Тогда это были еще рупорные системы. Опробовать свою продукцию только на бумаге невозможно. Мы сделали 20 киловатт звука, с которым несколько лет катались по стране.

Сергей: Прокатный отдел был создан, чтобы тестировать свои системы и показывать потенциальному заказчику их в действии. Мы увидели все удобства и неудобства эксплуатации, оценили износостойкость покрытия, влагозащищенность и надежность.

Владимир: Наш линейный массив серии Т родился тоже для проката. Мы пригласили Илью Князева, одного из ведущих практикующих российских системных инженеров, и он, совместно с звукорежиссером Игорем Ягуповым, написал для этой системы пресет. Илья — практик с богатейшим опытом. Опыт есть и у нас, но наши знания, скажем, более лабораторные. Илья проработал нюансы, и этот комплект уехал в работу в прокатную компанию.


 


Разработчики по-прежнему вы, или еще кого-то пригласили в помощь?
Сергей: Я, Сергей Медведев и Владимир Филатов как идеолог, вдохновитель и контроллер.  Когда возникают задачи в смежных областях, обращаемся к нашим партнерам, с металлоконструкциями.

Вы сами рассчитываете проекты? 
Владимир: Да. Рассчитываем проектную документацию, после этого полностью осуществляем поставку оборудования, затем — монтаж, пуско-наладку, авторский надзор. Полный комплекс работ. Естественно, приглашаем субподрядные организации, мы маленькая компания, невозможно объять необъятное.
Сергей: Я боюсь людей, которые все во всем понимают, это значит: там – посредственно, там – посредственно, везде – посредственно.

Каков ваш модельный ряд? 
Владимир: Мы считаем, что не нужно делать 500 разных моделей. Мы создали пять серий, каждая отвечает своим задачам, и названия взяли очевидные, чтобы человек, читая каталог, сразу понимал, куда эту систему можно применить. Самая младшая серия — Mobile, ее можно погрузить в багажник легкового автомобиля и отработать на свадьбе. Это – музыкантская тема. Серия Club масштабируется, можно озвучить клуб, небольшой концертный зал или уличную площадку около ДК. Серия Tour – линейные массивы для открытых площадок. Monitor – напольные сценические мониторы. Серия Revolve – вертикальный линейный массив. В каждой серии есть от двух до четырех моделей.




В их числе есть активные колонки?
Владимир: Мы подружились с итальянской компанией Powersoft, которая дала нам официальное разрешение печатать свой логотип на наших изделиях. И серия Monitor — только активная, с закрытой архитектурой. Сейчас на 12” динамиках, но 15” тоже уже готовы к предсерийной работе.
Сергей: Планируем в сентябре показать 15” мониторы на выставке ProLight&Sound NAMM 2018 в Сокольниках.

Владимир: Активные 12” мониторы вызвали живой интерес и у прокатчиков, и у музыкантов. Некоторые прокатчики заказывают их по восемь, по двенадцать штук. Об этой системе есть положительные отзывы, и многие заменили свои прежние мониторы на наши. Например, они стоят на сцене в клубе Козлова. И их звукорежиссер Алексей Белов говорил мне, что многие музыканты, которые однажды поработали на наших мониторах, в следующий раз настоятельно требуют, чтобы стояли именно Universal Acoustics Monitor 12CXA. Очень удачная модель получилась.

Как вы думаете почему?
Владимир: Прежде всего, этот монитор реализован на весьма дорогом коаксиальном динамике от компании B&C, оснащен цифровым усилителем и встроенным dsp. Есть четыре пресета для разных задач. У монитора узкая диаграмма направленности по горизонтали и широкая по вертикали. Небольшой вес и весьма скромные габариты. Но при этом получилась громкая колонка с высокой перегрузочной способностью. И очень комфортная как монитор. Многие звукорежиссеры не могут поверить в то, что этот монитор на 12” динамике может так качественно звучать, пока не услышат.

Часто слышим, что вот эта акустика или этот микрофон такой честный, что видны все нюансы и огрехи. А про другие говорят, что все сглаживается. Что лучше?
Сергей: Это то, над чем бьется вся философия аудиоиндустрии с момента ее появления. Есть честный лабораторный звук, это принцип, например, Meyer Sound: неважно, что у тебя включено, из колонки должно доноситься то, что входит, только усиленное. Второй принцип: «Такой звук мне нравится». Звук приукрасили с помощью всяких ручек.
Владимир: Приукрасили в силу разных причин. Одна из них — чувствительность слухового аппарата человека. Мы меньше чувствуем низ, больше верх, поэтому кривую немножко деформируют.

А какой принцип заложен в ваши системы?
Владимир: Мы договорились с лабораторией так: делаем идеальную систему, наиболее близкую к физической и математической модели, и чуть-чуть ее приукрашиваем, как в кулинарии: немного соли, перца, не утрируя. Как правило, это работает. Но, учитывая количество и расположение акустических систем в реальном проекте, потом все равно нужно будет корректировать.

Сергей: Мы постепенно приходим к активным акустическим системам, у нас даже в  пассивных заложены отсеки, куда можно вставить усилитель. И если применяем dsp с несколькими пресетами, один из них — ровная лабораторная прямая. В остальных пресетах больше низа или верха, где-то чуть подрезано, в мониторах — свои нюансы, для портальной системы — свои. Но кнопка Flat позволит получить  ровную характеристику, и дальше пользователь может крутить, что хочет.
Владимир: Наличие dsp позволяет Лаборатории и ОТК договариваться. При этом система закрытая, в пресеты мы пользователя не пускаем.




В каком направлении вы собираетесь развиваться? Какие задачи ставите на ближайшее время?
Сергей: Одна из основных задач — расширить и обновить линейку. У нас есть модели в стадии разработки. Стараемся перевести все системы в активные.
Владимир: Есть несколько новых моделей, которые мы сейчас доводим до серийного выпуска. Это средний формат линейного массива, 15” сценический монитор, рестайлинг серии Junior, новая в нашей линейке продукции серия Revolve – вертикальный линейный массив.

Нужно ли выходить на зарубежные рынки?
Сергей: Планы такие есть, это сейчас активно обсуждается. Много писем приходит от людей, которые посещают наш сайт. Кстати, прошедший Чемпионат Мира по футболу способствовал нескольким встречам с зарубежными партнерами. Например, к нам обратился руководитель ивент-агентства из Катара, который прилетал на футбол и предложил встретиться. Есть запросы из Индии, из Венгрии.

Владимир: Для выхода на зарубежные рынки надо создать отдельное подразделение по экспорту. И сейчас как раз из Минэкономразвития пришла информация, что малому и среднему бизнесу будут оказывать всяческую поддержку для экспорта, но это только предварительная информация.




Назовите несколько положительных моментов, связанных с производством в России.
Владимир: Благодаря общему развитию малого предпринимательства мы тоже получили дополнительные возможности в технологиях. То, что раньше было только в уме, теперь можно воплотить в изделии. Сейчас легче заказать малосерийные партии, например, литье рупоров или вакуумную формовку.
Сергей: На 3D-принтерах можно напечатать прототипы, мы на ЧПУ-станках фрезеруем 3D-модели.

Два года назад вы вступили в холдинг «Русские звуковые системы». Чувствуете пользу от этого?
Владимир: Нас пригласили в холдинг как людей, которые 20 лет занимаются производством и имеют огромный позитивный опыт. Конечно, есть плюсы и минусы, но плюсов гораздо больше. Вхождение в этот холдинг позволило нам самим спроектировать и оснастить первый в России завод по производству звукового оборудования такого масштаба.

  



То есть это частное предприятие?
Да, оснащенное на частные инвестиции, в том числе и наши.

Вы не конкурируете с McCauley Sound?
Владимир: McCauley разместил здесь лицензию на производство акустических систем. Владимир Самускевич (представляет McCauley Sound Россия), разместил в «Русских звуковых системах» заказ на производство акустических систем. McCauley дает нам техзадание, чертежи, 3D-модели, мы все это переводим в метрическую систему, потому что у них в дюймах. Наша акустика с ними не конкурирует.

Сергей: У McCauley была произведена одна модель для стадионов, со специфичными требованиями. У нас в номенклатуре такого изделия нет.
То есть конкуренции нет, а консолидация приносит вам пользу?
Владимир: В холдинг входит несколько структур, одна из них – Universal Acoustics. Мы будем продолжать выпускать свою продукцию под нашей маркой. Если холдинг договорится с каким-нибудь заказчиком, чтобы в России производить продукцию под его маркой, мы сможем делать это.

На заводе планируем построить сертифицированную безэховую камеру, что позволит нам производить лицензионные акустические измерения, возможно, в партнерстве с профессором Вольфгангом Анертом, разработчиком программы EASE, хорошо знакомой российским специалистам, ставшей, по сути, стандартом де-факто для акустических расчетов.

Базовая версия EASE Focus доступна для свободного скачивания, и позволяет производить все необходимые расчеты для проектов. Но бесплатная версия не сертифицирована российскими органами, и не русифицирована, присутствует здесь частным образом и, соответственно, не может считаться поверенным средством расчетов и измерений. Хотя многие ссылаются на полученные с ее помощью результаты, выполняя, например, государственный контракт, что, с юридической точки зрения, недопустимо.

А когда у нас будет безэховая камера, то все пройдет через Росстандарт.
Сергей: Уже готова строительная часть камеры, стены, полы, перекрытия.

Есть ли у вас дилеры, сервис?
Владимир: Сервис – одна из тех позиций, на которой мы выигрываем различные тендеры и конкурсы. Хотя у нас нет четкой установки на столько-то лет гарантии, мы обеспечиваем круглосуточную и почти пожизненную поддержку. Все наши системы придуманы и спроектированы так, что они не ломаются. У нас была бюджетная серия Junior, которую мы сейчас реанимируем. Так вот колонки этой серии, проданные 15 лет назад, до сих пор работают. 

Сергей: Это все благодаря хорошим комплектующим. Если много и дешево, потом замучаешься с сервисом.
Владимир: В Москве и Подмосковье любую поломку ликвидируем за сутки. ЗИП у нас всегда есть на складе. Так как мы не дистрибьюторская компания, дилерской сети у нас нет. Однако у нас много знакомых среди музыкантов, звукорежиссеров и артистов, это, по сути, и есть наша дилерская сеть. Весь бизнес у нас построен на личных контактах.

Сергей: Важна рекомендация друзей: в соцсетях, на форумах. Сейчас информация быстро расходится.
Владимир: Я думаю, что последние 20 лет своей жизни прожили не зря, большинство наших коллег положительно отзываются о наших трудах. Это дороже всяких денег.
Сохранить